День грезит умиранием сонливым
и безнадёжность горестно цветёт
рябиновым огнистым переливом.
Не помню я, который нынче год.
Он, второпях, порой осенней смазан.
Его пометки, клейма, словоряд...
Листвой засвечен, спутан новоязом.
Жилец лесов, наряд гамадриад,
лист пятипалый, жмёшься отчуждённо
к асфальту, оторвавшись черенком
от массы терракотово - зелёной.
Ты к смерти, к угасанию влеком.
И, видно, для того лишь трепетала
в тебе душа, чтоб в первый ветробой
какой-нибудь ребёнок годовалый
растерянно склонился над тобой