Была война. Кругом война.
Ушли на фронт отец и дядя,
И дед ушел, а мать одна
С двумя осталась сыновьями.
Один, совсем еще малыш,
Махал отцу, играя в люльке.
Все понимая, старший сын
Всплакнул, обняв отца в заулке.
Все ближе фронт. Слышнее залпы.
И детство кончилось в тот день,
Когда сказала мама: «Санька!
Их больше нет – погибли все!»
Подобно воронам по небу
Слетелись похоронки в дом:
Не ждите, внуки, больше деда,
Отец ваш тоже не придет!
Так тяжело и так надрывно
Рыдала у колодца мать,
Когда его – родного сына
Наутро вышла провожать.
Ушел. На фронт. Вслед за отцом.
Хотя пацан еще совсем,
И, если б не война, в футбол
Играл с друзьями б во дворе.
Но неумелою рукой
Портянки туго намотав,
Пошел он в самый первый бой
За маму, брата и отца.
Он шел и шел плечом к плечу
С другими, пусть они и старше.
«Я знаю, мама, я смогу!
Но на войне так, мама, страшно!»
Окончен бой, пока привал,
И первые сто грамм из фляги,
И первое письмо домой:
«Как вы, родные – братик, мама?»
Ведь он не знал, что отчий дом,
Построенный руками дедов,
Забрали немцы на постой,
Братишка с мамой спят на сене…
И снова в бой, и автомат
Сожмут мальчишеские руки,
Но не мальчишеский уж взгляд,
От ненависти сжаты зубы!
И снова в бой, победы вкус
Смешался с болью, кровью, смертью.
«Я знаю, мама, я смогу!
И я вернусь! Вы ждите с Петькой!»
Ведь он не знал, что в эту ночь
Опять навзрыд кричала мама-
Убили Петьку – ни за что,
Он просто очень громко плакал.
А поутру, уже без слез,
Она в саду его схоронила.
Нет больше Петьки – вместо роз
В саду нелепая могила…
В тот вечер будто не в себе
С улыбкой в дом она вошла.
Отцовской медовухой всех
Поила немцев из ковша.
И, ненавидя, все ж следила,
Как расползлись, хмельные, по углам.
Сожгла тот дом, что так любила,
И вместе с ним сожгла врага.
Война окончена. Вернулся
С Победой раненый солдат,
По-детски маме улыбнулся,
В саду весь вечер простоял…
Построил дом. Прошло немало
С тех пор десятков долгих лет.
Давно уже не стало мамы,
И сам он- дряхлый старый дед.
Но год за годом в день Победы,
Как будто враз помолодев,
Стоит в саду он у сирени,
Шинель солдатскую надев.
И трость, как раньше автомат,
Сожмут морщинистые руки.
И слезы в старческих глазах,
Глазах, что видели разруху.
Ты его не жалей, не надо-
Он себя не жалел никогда!
Для души его будет отрадой,
Что солдат своих помнит страна!