Не была я в той церкви, наверное, с детства.
И вот мне случилось опять побывать.
Душа же моя с того дня не на месте.
Ей хочется плакать и громко кричать.
А пред глазами – убранство церковное
И тишина, свет свечей и покой.
У выхода с церкви – какие-то люди
С протянутой за подаяньем рукой.
Я помню, как в детстве сюда приводили
Меня на воскресную службу стоять.
И помню, что очень уж мне не хотелось
Этот приют тишины покидать.
Я вспомнила женщину в ситцевом платье,
Она приходила сюда каждый день,
Вставала всегда в уголке, у распятья,
Молилась, я слышала, лишь за детей.
Они уж давно, говорили, погибли,
Но в сердце у матери вечные муки.
Я помню, еще меня поразили
Ее обожженные страшные руки.
И так, вспоминая, я вышла из церкви
Монеты раздав по просящим рукам.
Но вдруг закололо пронзительно в сердце –
Узнала знакомый, тот страшный, я шрам.
Старушка стояла, руки не тянула,
Она не просила, а тихо ждала.
И вдруг она мне, улыбнувшись, кивнула.
«Я помню» – прочла я в бесцветных глазах.
Глаза ее, видно, от слез потускнели,
И сморщилось, так постарело лицо!
И все же она – моя память о детстве,
Она, обожженная жизни огнем.
С тех пор, знаю точно, туда не поеду –
Боюсь не увидеть ее у ворот.
Она – это все, что осталось от детства,
Пускай в моей памяти вечно живет.