Зажми своё сердце ремнями
И нажимай на пуск.
Время шевелит камни,
Время готовит спуск.
Время летит в пропасть
Глаз голубой рыбы.
За нотки здоровой злости
Спасибо тебе, спасибо.
Всё это - этикетки.
Не жмурься и не дури.
Играешь сверхчеловека,
Игнорируя суть игры.
Ты, копящий яд в же;лезах,
Не много ль берешь на зуб?
Ставки-то - не изменятся.
Поговорим внизу.
; ; ;
Не важно, что нет партнёра,
Вечер закончится танцами.
Сладок нектар минора -
Да здравствует сублимация!
Отложены осложнения,
Сумма всех па проста.
Знай, зажимай нежнее
Воображаемый стан.
Подлей своей мертвой даме
Порцию коньяка.
Самые мелкие камни
Бьют уже по рукам.
; ; ;
Кажется, что-то во мне поломалось.
Выскочила основополагающая пружина.
Я осталась внутри зазеркального зала,
Держа лоб руками, вращала его, кружила.
Счищая тебя апельсиновой коркой,
Страшным психическим целлюлитом.
Ты у ног моих падал горкой,
Громким битом.
Было горько, как жениху на свадьбе,
Било током, пронизывало суставы.
Апельсиновый сок протекал на платье,
Делая платье ржавым.
Косточки сыпались звонким гравием.
Что же мы ссучились, что наделали?
А время шептало - давай, всё правильно,
Просто медленно.
; ; ;
Что-то сломалось, однако, будильник исправен.
Просыпаюсь в семь двадцать, сажусь за стол.
Стихи на завтрак подсолены и приправлены,
На правом листе растет ножевой прокол.
На левой щеке тикает миной мышца,
Я засекаю время, и равнодушно жду,
Может, долг сам как-нибудь испарится,
Инкассаторы не придут,
Прекратится атомная бомбёжка.
Здесь была кухня, теперь - руины.
Я собираю известку ложкой,
Ложусь на спину.
; ; ;
В позвоночнике что-то тихо шевелится,
Ползёт незаметной змеёй.
Сердце мое напоминает пепельницу,
Забитую до краёв.
Змея так и душит, кольцом замыкая печень,
Не удовлетворяется результатом.
Ползет изо рта, запрыгивает на плечи,
Течёт обратно.
Я принимаю удобную твари позу,
Открываю рот, высовываю язык,
И глотаю, глотаю, глотаю слезы,
Бегущие напрямик.
Может, змея захлебнется и схлопнется,
Рассыпется на болты.
А потом мне случайно вспомнится:
То был ты.
; ; ;
Ты был или нет?..
- Три спонтанные встречи
Болтаются в памяти бесконечно.
Мне так казалось - хочешь беречь меня
Хрустальным подсвечником.
Казалось, будешь качать, держать
В тёплых больших ладонях,
Где волос ослепительная паранджа
Все еще словно тонет.
Откуда взялась ненависть там, где был
Пронзительный запах мирта?
Извлекаю нежность, которую ты забыл,
И заливаю спиртом.
; ; ;
Одетая в одиночество, словно в парку,
Разматываюсь, как старый кассетник.
Глупые карусели кружат по парку -
Тебе - поверившие - карусели.
Линяют бока у лошадок глупеньких,
От солнца, ливня, моей печали.
Кружат и жужжат городскими мухами, -
Скажи им, чтоб замолчали!
Скажи, подойди к ним, возьми за морды
Нахальных скотин, надо мною ржущих.
Парк становится, кажется, больше города,
Старше всех современников, в нем живущих.
Эти гладкие, милые, славные лошади
Табунами по мне проносятся.
Отгораживаюсь ладонью, о Боже, Боже мой,
Когда же все это кончится?
А если ты ни сказать, ни подойти не можешь,
Я тайно ночью проникну за ограждение парка.
И будь я проклята, если не вылезу из кожи вон, -
Если в ночи, крепкой, коричневой, как заварка,
Как загар на жаркой сговорчивой иноземке, -
Не схвачу лицемеров за грудки, за шкварник,
Чтоб вместе с поручнем бросить в лицо подземки,
Плевком от лица благодарных жителей парка.
; ; ;
Я всё продолжаю злиться, о чёрт, послушай же.
Помнишь, как мы слонялись между каштанами?
Помнишь, как растекались улыбки в лужицах,
Барахтались тонущими Каштанками?
Теперь улыбнуться - что пытаться поднять штангу.
Знаешь, я совсем не могу дышать.
Набираю полный рот свежей июльской браги,
И выблевываю рыбку из голыша.
Это время нависло грозой над городом,
Над Измайловским парком гуляет тьма.
Не пытайся сбежать электричкой, поездом,
Тебя не отпустит земли сурьма.
Ты был, есмь и будешь на этих улицах,
Где время гравием осыпается
С козырьков остановок, и пылью крутится...
Но ты не ударишь о палец пальцем,
Чтоб прекратить карусель верчения,
И выбрать по личному усмотрению, -
Погрузиться в морс синевы вечерней,
Или встречать зарю, кипящую, как варенье
В кастрюле на старой плите у бабушки,
Где сахар какой-то черный, не растворимый,
И тело малины царапается о камешки
Необратимо.
; ; ;
Я сижу в середине лестницы, робко обняв колени.
От ступеней так рикошетит, будто идет град.
Попадет по лицу - разрежет полоской времени -
Новой морщинкой, выбранной наугад.
Попадет по руке - и словно отрежет палец.
По ноге - совсем разучусь ходить -
По твоим перламутровым тихим стансам,
По твоим окруженным лесами станциям,
Незнакомкою на пути.
Уйти бы назад, но все пути закольцованы,
Замкнуты линией жизни с твоей ладони,
Одновременно белой, пепельной и пунцовой,
Или пропавшей, выцветшей из сегодня.
И это кажется непоправимой ошибкой,
А время - оно не ищет, не гонит и не жалеет.
Камни летят, прорастая каштанами на аллеях,
Сором в глазу голубой рыбки.