Вечереет… Крадётся прохлада
от лениво текущей реки.
Ты плечами ведёшь. Если надо,
я согрею тебя. Намекни.
Посидим-помечтаем в обнимку,
опьянеем от запаха трав…
Эти губы… с вишнёвой! начинкой
я хочу целовать до утра.
Вечереет… Малинится небо,
позолота за синей рекой…
Больше года я с женщиной не был,
а где был – не достанешь рукой.
Там и реки другие, и горы,
и ветра-суховеи свистят.
Там «душманы»… И память не скоро
отболит за погибших ребят.
Вечереет… Костёр просит жару:
пару веток подброшу в огонь…
Сорок лет… – ну какая ты старая?
Намекни… или за` руку тронь.
Для тебя я наивный мальчишка,
но про возраст я знаю и сам,
и войну изучал не по книжкам –
приглядись к поседевшим вискам.
Вечереет… В траве шелковистой
расстилается ложе для нас.
Намекни! – вторит птах голосисто.
Вижу синь согласившихся глаз.
Ты не дышишь, дрожишь как тростинка,
озарённая светом костра.
Эти губы… с вишнёвой! начинкой
не дадут мне уснуть до утра…