Мир истончился, растекся по поднебесью
бликами, искрами, тусклых огней игрой.
Где же ты прячешься, мой дорогой герой?
Я начинаю... десять!
Мнется в кармане - на счастье - пожухший клевер,
пальцы дрожат, и волнителен каждый миг.
Ужас смертельный сердечной струны достиг?
Я продолжаю... девять!
Где-то за окнами стылые ветки сосен:
вот на паркете - лохматые тени лап.
Нет богородиц, нет и святейших пап.
Громко считаю... восемь!
Мягко ступает по улицам кошка-осень:
ты не услышишь и шороха за спиной.
В прятки играешь не с осенью, а со мной!
Семь! Или игры бросим?
Пишется звездами по небу чудо-повесть:
жажда ведет сквозь столетья и звон сердец...
Люди неужто - природы живой венец?
Шесть... я не успокоюсь!
Скрипом ступени встречают шаги и шепот:
"Что я найду? Чем пожертвуешь, господин?"
Хищные взгляды - сквозь кракелюр картин.
Пять... будут крылья хлопать!
Ты притаился в сумраке - нем и смирен,
только дыханье - пунктирно и горячо.
Руку кладу на трясущееся плечо...
Крик в темноту: четыре!
Сопротивляйся! Так интересней будет!
Бархат трещит в неумелых твоих руках,
сладко и остро пахнет животный страх.
Три... это пляска судеб.
Под потолками меркнет крылатый образ:
грянулась на пол, нетопырем взвилась.
Да успокойся же! Это не кровь, а грязь.
Нет проигравших.
Два... раз.