1.
У осени непраздное теченье.
Ты знаешь, было так из века в век,
Что русский горемычный человек
В ней зрил оплот трудов и вдохновений.
Но, отрекаясь вечных треволнений
И на земле свой ускоряя бег,
Не с Божьего порой благословенья
Мы правим руслом самых мощных рек.
Горят с утра осенние костры,
И будут тлеть они до той поры,
Пока их пепел не зальёт дождями,
Пока не сгинет осени наряд.
И вот уже всецело, не местами,
Зелёную листву откинул сад.
2.
Зелёную листву откинул сад
И превратился в огненную гриву
Огромной рыжей лошади игривой
И огненных игривых жеребят.
Как ветер стихнет, станут вдоль оград,
И понесётся рой минут счастливых.
Перед открытым взором их стоят
И даль полей и луговин заливы.
Сияют разноцветием племён,
Платки и скатерти былых времён
Как предков наших труд и назиданье.
Попоны красным пламенем горят.
От тленья только шаг до созиданья
Под ярко-золотистый листопад.
3.
Под ярко-золотистый листопад
Дум прошлых или нынешних сплетенье.
Летит из мира в мир столпотворенье,
Окутывая дом теплом лампад.
И пусть мне предки многое простят.
Как зов души я приняла крещенье,
Порой церковный минуя обряд,
Иду тропой ошибок и прощений.
Я вижу, как пылает огнь трескучий,
И в нём дотла сгорают древа сучья,
Земной определяя тем предел.
Молитва как святое изреченье,
Когда костёр души совсем истлел,
Сияет переливистым свеченьем.
4.
Сияет переливистым свеченьем
Духовный пламень родины моей,
Над шапками златых её церквей
Земли и неба славя обрученье.
И на пороге каждого решенья
Простых людей, вассалов и царей
Пошли Господь на нас благословенье
Как Бог земли, Владыка всех морей.
И закружился в танце жёлтый лист,
Украсил неба старенький батист,
Но ткань снедает осени огнива.
Уже рябины пламенем горят,
И скоро оголятся ветви сливы.
«Дай срок всему» - в народе говорят.
5.
«Дай срок всему» - в народе говорят.
Начало и конец есть каждой власти.
Ты не успеешь оглянуться, как ненастье
Поёт под кумачами октября.
Но минет его срок, взойдёт заря,
Другие племена закинут снасти,
Но, как и мы, в молитвах повторят
Желание себе и детям счастья.
Колокола сияют золотые.
В осенний Спас приходят все святые
На рубеже страдальческих веков,
Веков, в которых было и глумленье
И радость избавленья от оков,
Лишь к вечному появится стремленье.
6.
Лишь к вечному появится стремленье,
Покинет душу мира суета,
И в облике возникнет простота,
С какой глядят чудак и светлый гений.
Как ни крути, но летоисчисленье
У нас у всех от Рождества Христа,
И, поддаваясь тёплому теченью
Молитвы, покоряет красота.
И этот нежный сладкогласный звук,
И шёпот губ, и мановенье рук
Невольно параллель пересекают.
А птицы небо осени кроят.
Стремительно лоскут метраж теряет -
В земное чрево скоро будет взят.
7.
В земное чрево скоро будет взят
И лист осенний, неприметный, жухлый -
Вселенская обыденная кухня,
В которой печи пламенем горят.
Но, с тлением отчаянно борясь,
Его скелет, в итоге, в землю рухнет,
Став перегноем – вот и жил не зря
Средь хаоса земного и разрухи.
Покорность пред судьбою проявляя,
Пурпурный торон быстро поспевает,
А вкус ему морозец придаёт.
И всё вокруг не лишено терпенья,
И знает свой момент, и свой черёд
Остаток сухожилий и сечений.
8.
Остаток сухожилий и сечений
Напоминает миру о былом.
Всё сходится, как правило, в одном –
Что для любви имело бы значенье,
Для той любви, которою влеченьем
Младых и очень пылких юных лет
Не назовёшь, и ни к чему сравненье -
Любовь всегда несёт нам яркий свет.
Так вновь идёт космический парад.
И век за веком осень все подряд
И кустики раскрасит и деревья.
Пылают лес и просека вдали,
Лишь не горят народные поверья
В пергаменте темнеющей земли.
9.
В пергаменте темнеющей земли
Торопятся, тревожатся все птицы
И кружатся, и припадают ниц к ней,
Как люди перед Богом в час молитв.
Простор полей очищен и обрит,
Костёр вчерашний тлеет и дымится,
А с оголённых веточек ракит
Стекает, чище слёз, к земле водица.
Уж вихрь увлекает за собой
Речные волны и морской прибой,
Наполненные чувствами станицы.
И в фокусе рождения зари
Застыли снова птичьи вереницы,
Взлетающие к небу журавли.
10.
Взлетающие к небу журавли…
О, как же много грусти в том виденье!
И слышно журавлей ночное бденье,
И силуэт рисуется вдали.
Туман, как океан, кругом разлит,
Наполнены овражные купели.
А около заборов и калит
Чуть задремали рыжие метели.
Лети, журавль миленький, южнее
Туда, где солнце к пёрышкам нежнее,
Где щедростью разлился его свет,
Где на песке следы от детских пяток,
А в небесах хвосты больших комет
Оставят жизни скромный опечаток.
11.
Оставят жизни скромный отпечаток
Все, кто любил и кто любимым был.
Осенний мир в безмолвии застыл,
Надев разнообразие перчаток.
И месяц, пеленованый початок,
Над миром бесконечности поплыл
До холодов, до самых Божьих Святок,
До чистых и заброшенных могил,
До душ, открытых миру и глухих,
Как светоч одиноких и двоих,
Являя миру вечности картину.
Какой бы ты не следовал тропой,
Сливаются дороги воедино,
И мы, наверно, встретимся с тобой.
12.
И мы, наверно, встретимся с тобой
Обычным днём, наполненным заботой,
Быть может, в воскресенье иль в субботу,
И в море чувств утонем с головой.
А жизнь опять наполненной рекой
Коснётся берегов и старых гротов,
Не потревожив мёртвых лишь покой,
Не предъявляя только мёртвым счёта.
Оставив рой тревог и попеченья,
И прожитого тяжкое влаченье
За глубиной и мудростью песков,
Мы будем отдаваться Божьей власти,
Усильем вырвав душу из тисков.
И будет человеческое счастье.
13.
И будет человеческое счастье -
Исчезнут душ агония и тлен.
Мы попадём к любви в особый плен,
Не плотью, закипающей от страсти.
Но если быть божественного частью,
То быть в круговороте важных тем
И, вопреки осеннему ненастью,
Не знать с промокшей обувью проблем.
Но нас пока влечёт земного рок,
Всё беспокоит, начиная от сапог
И завершая тапочкой балетной.
А дождь который день идёт стеной,
И никуда не спрятаться от ветра,
Здесь, на спине у радуги земной.
14.
Здесь, на спине у радуги земной,
Мне видно всё, от мала до велика:
Событий переменчивые лики
И тех, кто мил и ласков был со мной…
И запах, источаемый сосной,
Прощание волнительного крика
Птиц, улетающих в предел иной -
Всё, от теченья жизни и до мига.
И справедливо Господа ученье
О том, что жизнь подвластна возвращенью
В молекулах и атомах своих.
Медовый Спас. И яблок освещенье.
Во храме люд молитвенно притих.
У осени непраздное теченье.
15
У осени непраздное теченье:
Зелёную листву откинет сад,
Под ярко-золотистый листопад
Сияет переливистым свеченьем.
«Дай срок всему» - в народе говорят.
Лишь к вечному появится стремленье,
В земное чрево скоро будет взят
Остаток сухожилий и сечений.
В пергаменте темнеющей земли
Взлетающие к небу журавли
Оставят жизни скромный отпечаток.
И мы, наверно, встретимся с тобой,
И будет человеческое счастье,
Здесь, на спине у радуги земной.