Там рябина грустит по ночам, у ручья,
Клонит долу тяжёлые ветки.
Сиротливо до слёз без родного плеча,
И деньки золотые так редки.
Другом стал ей навеки раскидистый клён,
Полетели прекрасные годы,
А красавец высок, и могуч, и силён,
Он любил, и берёг от невзгоды.
Проросла средь корней по весне неспроста -
Отгорая в осенних закатах,
Чувством к ней вся пылала резная листва;
Пламя гроздьев была ему плата.
На ветру приклонялась к родному стволу,
Станом тонким податливо-гибка.
Словно в чувственном танце на страсти балу,
И восхода играла им скрипка.
Равнодушное время – ему всё равно,
Что творится на бренной планете,
Есть ли жизни ещё молодое вино,
Каждый всяк за себя в ней в ответе.
Постарел светлый клён, стал совсем уж не тот.
А рябина цвела, как девица,
Но затих на закате его жизни ход.
Лист последний слетел словно птица.
На прощанье любовь в рдяных кистях её
Вспламенела огнём изобилья.
Кто теперь красоту одиночества пьёт?
Нет спасенья одной от бессилья.
* * *