В посёлок ночь спустилась с высока.
Пора бы покемарить хоть слегка.
Вставать-то на прополку спозаранку.
Делов уж в огороде - будь здоров.
И после тяжких пахотных трудов
Матрёна опустилась на лежанку.
Матрёна спит и видит сон срамной.
Ей хлопец говорит: «Пойдем со мной!
Ты заслужила лучшее, Матрёна»
И трогает коленки словно муж.
Матрёна согрешить готова уж,
Но он взлетает черною вороной.
Потом вдруг снятся дивные места,
Блестящие златые ворота,
И с бородой такой посеребрёной
Шагает ей навстречу дальний дед,
А над его башкою будто свет
И тянет руки – здравствуй, мол, Матрёна.
Но вот уж нету золотых ворот:
Раскинулся родимый огород, -
Картошка земляна и немудрёна.
А щавель уродился – вырви глаз.
Куда же ты, Матрёна, собралась.
Останься здесь. Куда же ты, Матрёна?
Но странный сон сменяется опять.
Как безмятежно этой ночью спать,
Не ведая ни ада, и ни рая.
Не зная точно, кто тебя ведет.
Не разделяя – тыква ли взойдет
Или луна над крышею сарая.
Пускай непрочен почвенный настил,
Но кто-то в небе свечи засветил.
Затеплил воск, руками нетворёный.
Дрожит огонь небесных тех свечей,
И мир под светом ласковых лучей
Спокойно спит как вечная Матрёна.