Жаль,
всё реже и реже
я в детство своё по ночам улетаю,—
и припомнить боюсь
в чехарде неприкаянных слов
эту взрослость мою,
что по дням и годам
как волчица взгрызает
тот в сиреневых брызгах размытый
по небу восход.
Жизнь!
Курлыкает высь...
Как же клин тороплив журавлей перелётных...
Одинокий простор —
необузданный омутом дней.
Так куда я спешу,
упиваясь своею звездой путеводной,
По страницам бегу,
и теряю, теряю друзей?
Светло веровал я —
непредвзятости всех вдохновлённых моментов,
что порой непреложною истиной
пульсом бились в висках...
Детство,
помнишь!
морошковый вкус,
что застыл на губах красной лентой...
Как отчерченным привкусом —
Стой!
Всё!
Назад не вернуть.
Только память моя…
только память хранит и лелеет сомненья.
Аксиомы разбиты, лежат в придорожном пруду,
где мой первый построенный плот,
безо всяких забот — к сожаленью
я оставил, забыл, разменял...
А теперь вот — ищу.