Давно по старым клубам не бегаю в кино –
земля иноземлянам, карте место.
Курить? Да надоело. Запить? Да не дано.
Люблю–трамвай–куплю – неинтересно.
Сосед зайдет за солью и долго говорит –
а хрена торопиться в день субботний?
Я вспомнила, как трешник выигрывала в спринт,
и это было больше, чем полсотни.
Теперь не удивляет ни шуба, ни икра,
ни кольца, ни браслеты – охамела.
Усохший Промокашка метет дорогу в храм,
а все равно выходит неумело.
Последние надежды поставлены на хор,
пустым ведром гремит почтовый ящик.
Мне хочется ладони с большим кульком стихов –
мужских, серьезных, жестких, настоящих.
И я не понимаю – куда девалась жизнь,
в которой вечно было мира мало?
Товарищ Промокашка, ты мудрый, ну скажи?
Сказал – иди отсюда, хрен ли встала.
В его реестре каждый подсчитан и учтен,
и правильно – на всех не напасешься...
Пойду черкну Ширчкову в надежде, что прочтет –
Сережка, ну когда же ты вернешься?