Я не читала стихов прекраснее и больнее.
Веришь: от каждой строки до хрипа сжимало горло.
Если экран в темноте, подрагивая, белеет —
знай, это я над твоим письмом замерла, как Горлум,
это оно меня режет бритвой по нервам голым.
Все перечитаны, но оставлены без ответа.
Да, я любила такие строчки, когда — на части.
Если, однако, так можно — я б наложила вето:
только, пожалуйста, не пиши. Нам не будет счастья,
ибо никак не хочу быть к этим стихам причастна.
Странно, когда-то мечтала, чтобы мне так писали:
с болью, влюбленно, по-маяковски, до хруста, крика.
Вот, я стою на тобой воздвигнутом пьедестале,
но не хочу ни на букву больше продлить интригу,
и понимаю, что я-то хуже и жестче Бриков.
Я говорю: не пиши, пожалуйста, не пиши мне.
Пусть эти письма — все шесть — случайно ко мне попали,
я б восхищалась: любовь-натянутая-пружина...
Правда, ведь это меня она, распрямившись, спалит,
выкрутит, вытопчет, смоет.
С дрожью смотрю на седьмое.
И оставляю в спаме.