Безлиствены и заунывны
Аллеи. Фонтаны заткнулись.
И даже игривые нимфы
В гробах вертекальных замкнулись.
Присяду под лысое древо,
Себя филосовски опеша
Вопросом: какого же хрена
Сюда захожу неизбежно?
Как бутто паломник притопал
К своей обезательной мекке,
Чтоб горесно ёжиться попой
На холоде мокрой скамейки.
Но если гусиная кожа
У всей депрессухи окресной,
То здесь вображение может
Хотя бы названьем согреться
И верою, что мертвечина
Садовую суть не затронет –
Уж если гробы, то с начинкой
Бессмертною и озорною.