Твой голос уже почти не слышен по ночам,
Да и лицо смутно помню (но узнаю из тысячи).
Могу предположить, ты читаешь всё тот же роман
И перед сном считаешь до тысячи.
Запомнились мимика, жесты, улыбка,
Глаза, словно грецкий орех, поливаемый медом.
Молю лишь бы все это не было галлюцинацией, бредом:
Твоё дыхание мне в ладони и в зимнюю куртку.
Остались лишь письма (не успели моргнуть),
Старинный тот парк в энном городе с грозами.
Руки в замки, и так бы в дороге уснуть,
Раствориться на плечах твоих под наркозами.
Был бы во сне «с тобой» снов автомат, принимавший монеты, банкноты,
Ни ступая шагами ни на йоту назад, продавал бы одежду и обувь.
Лишь бы жил внутри и сидел во мне
Твой облик (Фредди точь-в-точь).
Чтобы видеть тебя постоянно во сне,
Можно каждую ночь.