"С благодарностью Наталье Л. и Дмитрию Ф."
Внутри каждого творца бездна. Неизвестная частица тёмной бесконечной пустоты. Той пустоты, от которой не способно избавить ни что, не деньги, не слава, не любовь. Только творя и создавая возможно заполнить её. И тогда рождаются бессмертные строки, великие полотна, звучат гимны поколений, сотрясая прошлое будущее и настоящее.
Но зачастую, сколько не стремись, пустоту не победить. Чем величественнее и прекраснее творение, тем темнее и глубже пустота его создателя.
И тогда они уходят...растворяясь в ней. Безысходно, необъяснимо для толпы. Молча, или крича наркотиками, вином, суицидом.
Уходя в вечный мрак, они оставляют этому миру яркий, ни когда не гаснущий свет, заполняющий пустоту внутри миллионов оставшихся и грядущих… («Пустота» И.И. Иванов)
***
Сквозь неплотно задёрнутые шторы, в небольшую захламлённую бумагами комнату стал пробиваться солнечный свет.
В противоположном углу за компьютерным столом сидит молодой парень. Иван. Всю прошедшую ночь он не смыкал глаз, проведя её за рукописью, которую он писал в течение последнего полугода. Зачастую забывая о чувстве голода и необходимости сна. И теперь, когда дописана последняя строка и поставлена последняя точка, он сидит, скрючившись, впившись взглядом в финальные слова.
Свет, попадающий в комнату, становится всё ярче и настойчивее. Наконец Иван невольно вскидывает голову, как бы очнувшись ото сна. Возможно, он и правда, уснул. Двое суток за рукописью без еды и отдыха могли этому поспособствовать. Неспешно, словно в замедленной съёмке он встаёт и подходит к окну и резким движением отдёргивает шторы. Яркий слепящий свет бьёт в глаза, заставляя, буквально вскричать и закрыться руками. Через некоторое время боль и шок отпускают, и Иван осторожно открывает глаза. Недолго стоит у окна, разглядывая вид за ним, и отправляется в ванную комнату. Скинув домашнюю одежду, футболку и спортивные штаны Иван забирается под ледяной душ. Тугие струи бьют нещадно.
Выйдя из душа, он направляется в кухню. Кухня небольшая, слева на входе раковина и сервировочный стол, по примыкающей к ней стене электрическая плита и холодильник, у стены напротив небольшой обеденный стол. Не подходя к холодильнику, Иван ставит на обеденный стол чашку, берёт банку кофе и пытается зачерпнуть её содержимое. Банка пуста. Задумавшись на минуту, он не спеша отправляется в комнату, где натягивает на себя джинсы и новую футболку. Обув в прихожей видавшие виды кроссовки, Иван выходит из квартиры.
***
Любовь. Столько о ней говорится. Она как надоедливая предельно простая глупая и потому популярная мелодия, звучащая из каждого утюга, заставляет тебя подпевать и дрыгать в такт ножкой. И как бы тебя не тошнило от неё, ты продолжаешь напевать и подёргивать. Ты как все. Ты часть чего то, большего, чем сам. Ты счастлив тем, что вне тебя, или предельно потерян в том же самом. И нет причин и нет возможности быть самим собой, быть цельным, самодостаточным. Если это так, то ты болен и ты чужд. Весь мир любовь. Основа основ всех мировых религий, всех мыслящих существ, от королей до нищих, всех песен, всех стихов, всех живописных полотен и монументальных строений. Она разлита в воздухе, растворена в воде, она почвой стелется под ногами, она в каждой живой клетке, она сама весь мир!
Мир, который сначала времён утопает в слезах и крови; растерзанных, униженных, осквернённых и проклятых. Преданных анафеме, смерившихся, немых, слепых и глухих. Но это просто отход от нормы. Ведь кровь впитывается в почву, слёзы разбавляются водой, а страдания растворяются в воздухе. На мгновение в сравнении со всем, но всё же. И вот уже вновь пишутся картины, возводятся прекрасные здания и поются песни. О чём? Конечно о любви, о той, что помогла пережить, преодолеть. Нет, не о той, что толкает сына отрекаться от матери, а гражданина предавать Родину. Это боль и чуждость, отклонение от нормы. Любовь иная, прекрасная и величественная, неважно принц ли ты дарящий своей возлюбленной все бриллианты мира, поэт, дарящий бессмертные строки, или нищая попрошайка, дарящая себя своему любовнику в грязном затхлом переулке. Любви достойны все.
Но спроси у принца, поэта, нищенки, у всех творцов её воспевающих, что же это – любовь? Одни с жаром в сердце начнут произносить множество слов; кто куца, и ломано, кто красиво и возвышенно, с множеством философских доктрин и изысканий. А вторые скажут «не знаю». И мне близки вторые. Пусть вся их жизнь посвящена тому, чтобы воспевать то, чего они не ведают. Но хотя бы в конечной точке в них нет лжи. («Пустота» И.И. Иванов)
***
- Сержант Паньшин! Извините молодой человек, задержитесь! – Иван не успел отойти от родного подъезда, как его останавливает сотрудник полиции.
- Да…
- Могу я взглянуть на Ваши документы?
- Вот.
Пролистнув паспорт, полицейский начинает разглядывать страницу с фотографией и основными данными.
- Что-то не так? – отстранённо интересуется Иван.
- Иванов Иван Иванович? – спрашивает сержант, поднимая взгляд и не скрывая смешка.
- Да.
- Надо же, как в анекдоте. Бывает ведь такое – продолжает ухмыляться полицейский - Что ж Вы себя не бережёте Иван Иванович, вон вид, какой у вас не здоровый.
- У меня?
- Именно – перестав ухмыляться, произносит представитель власти – Лицо осунувшееся серое. Глаза красные с сосудами. Бурно отдохнули этой ночью?
- Нет. Наоборот я не отдыхал уже сутки или двое. Не помню. Товарищ сержант, я здоров и не пьян, просто…устал. Доделал работу и захотел выпить крепкого кофе, но он закончился, вот вышел за ним до ближайшего магазина.
- Работал? – с сомнением произнёс полицейский и добавил – Не пьян? Я и сам вижу и чувствую, что не пьян. Видимо тут, что-то другое. Может с собой работу прихватил?
- Нет – ответил Иван.
Диалог происходит ещё непродолжительное время. Иван достаёт из бумажника тысячу рублей и идёт с миром дальше. По дороге ему попадается небольшой магазин со всякой всячиной, в котором он покупает дешёвые очки-пилоты. Выйдя вновь на улицу, Иван замечает, что свет и краски изрядно потемнели.
Иван идёт вниз по улице, знакомым маршрутом к одному из небольших магазинчиков, чудом до сих пор сопротивляющемуся стремительному распространению различных торговых сетей. Людей на улице уже достаточно много. Одни спешат на работу, другие с работы. Навстречу Ивану идёт старушка, ведя перед собой на поводке огромную угрожающего вида собаку. Собака поистине огромна. По правде говоря, это она тащит за собой «божьего одуванчика», причем, не прикладывая, каких либо усилий, и если бы она, по какой либо причине решила эти усилия приложить, конечно, старушка удержать её не смогла, десять таких, как Иван не справились бы с этой задачей. При этом собака была без намордника. Максимально сблизившись с ней, Иван непроизвольно внутренне сжимается, особенно тогда, когда псина, заглянув ему в глаза, скрытые тёмным стеклом солнечных очков, чуть поднимает верхнюю губу, обнажая убийственно белый клык, сдавленно и хрипло рычит.
- Фу, Рекс! – властно одёргивает его хозяйка – Что ты позоришь меня перед людьми? Сколько раз я говорила тебе, что рычать на людей плохо? Почему ты ни когда меня не слушаешь?
И Рекс, само олицетворение первобытной и, казалось, неукротимой мощи; чей предок, помогая первому человеку, загонял и терзал плоть пещерного медведя, или саблезубого тигра, ни как иначе; смиренно отводит взгляд и, как бы извиняясь, опускает голову.
- Извините – робко улыбается старушка Ивану.
Сквозь чёрные линзы Иван замечает, что в этих выцветших, от старости слезящихся глазах и в этой тихой скромной улыбке раскаяния и сожаления больше, чем в страстных словах прижатого к стене «дланью закона» маньяка.
Расходясь, Иван так же скромно улыбается в ответ. Когда старушка и её зверь оказались за спиной до него донеслись тихие слова, с которыми пожилая женщина обратилась к собаке – Рекс, ты хороший мальчик. Извини, но так нельзя. Ты хотел меня защитить? Но мне ни чего не угрожало. И всё-таки спасибо тебе! Когда вернёмся домой, я обещаю, тебя будет ждать очень вкусный сюрприз.
Иван сразу вспомнил, как Рекс только что виновато опустил голову, при первых же словах хозяйки. Перед кем и за что извинялся этот могучий зверь. Иван вновь слабо улыбается, уже самому себе. И продолжает путь.
На пути то там, то здесь встречаются малоинтересные, для обычного взгляда, мелкие ситуации; вот отчаянный мужчина со всех ног бросился перебегать дорогу на красный свет светофора, чтобы успеть втиснуться в набитую до отказа и уже отъезжающую маршрутку; чудом его не сбивает машина. Водитель в последний момент успевает ударить по тормозам, и те не подводят. Совершив экстренное торможение, водитель, внешне удивительно похожий на спешащего, выскакивает из своего автомобиля и на чём свет стоит, объясняет виновнику, как тот неправ и как ему повезло. Но спешащий уже не слышит его, или не обращает внимание. Он уже в маршрутке, зажатый между ягодицами молодой девушки и потной подмышкой престарелого толстяка. Забавная штука жизнь, ставить на кон всё, ради сомнительной цели.
На остановке стоит женщина с ребёнком. Мальчишкой лет 10. Мальчик держит на поводке вислоухого щенка. Трудно поверить, что и у этого забавного щенка, и у дюжего Рекса, общий предок. Невероятно далёкий, но всё же. Щенок прыгает, крутится и весело повизгивает. Мальчик резко дёргает поводок - а ну, прекрати! – с нескрываемыми раздражением и озлобленность он кричит на своего питомца.
Тут же дёргает за штанину летнего делового костюма рядом стоящую мать - Мам, он меня не слушается!
Женщина разговаривает по телефону и не оборачиваясь на ребёнка коротко бросает – Весь в тебя. Это твоё, учись обращаться. Не мешай!
Мальчишка намахивается на собаку концом поводка, зажатым в руке.
Зайдя в магазин и выбирая кофе, Иван слышит разговор двух девушек.
- Ты была в новой кофейне за углом?
- Нет, а ты?
- Да! Не поверишь, такой отличный кофе я в жизни не пробовала! Обязательно сходи!
Купив банку растворимого кофе и выйдя вновь на улицу, он решает пройтись до недавно открывшегося заведения.
***
Надежда спасает! Человек без надежды не человек. Как и без любви. Любовь и надежда, это кузины. Они дружат, и частенько ходят, друг к другу попить чаю, поболтать о том, о сём. Недаром же они превратились в женские имена. Надежда, как и любовь, помогает в трудную минуту пройти испытание, пережить не опустив рук. Но в отличие от своей кузины, она куда более ясна и понятна. Вряд ли кто-либо задастся вопросом «Что такое надежда?». Куда интереснее вопрос «Что за ней?». Сбывшаяся надежда прекрасна. Кто видел человека, преодолевшего, не имевшего для такого преодоления ни чего, кроме надежды, согласится с этим. Но кто видел крушение всех надежд, тот видел поистине зловещее и страшное. Смерть надежды порой способна породить на свет самых тёмных демонов, в сердце того, кто её лелеял. Если не убьёт. Лишь немногие способны стойко вынести осознание её утраты.
И в этом любовь и надежда опять похожи. Умирая они способны превращаться в иссушенных отвратительных древних ведьм, которые пьют уже не чай, и пьют с лихвой.
Любовь и надежда прекрасны, как мирный атом. («Пустота» И.И. Иванов)
***
Иван сидит за столиком небольшой летней веранды в ожидании заказа. Кофейня находится в узеньком проулке без автомобильного движения. Веранда размещена в тени деревьев, чьими изумрудными листьями слегка поигрывает летний ветерок. Людей практически нет, в этот ранний час, в отличии от оживлённой главной улицы, тихо и уютно.
Тем более удивительно для Ивана появление за его столиком улыбающейся девушки. Веранда действительно небольшая, но всё же, кроме столика за которым он сидит, есть ещё несколько, совершенно свободных.
- Привет! – девушка улыбается широкой красивой улыбкой.
- Привет! Мы знакомы? – тихо в ответ произносит Иван.
Кажется, это немного смутило девушку, но ненадолго.
- Нет, поэтому я решила познакомиться! Меня зовут Маша! А тебя?
- Иван.
- Тебе может показаться странным – Маша делает паузу – Я тут живу неподалёку, с тех пор, как открылось это местечко, я постоянно пью здесь кофе, но тебя ни разу не видела. А тут увидела – при этих словах девушка издаёт смешок, то ли довольная, то ли смущённая своим каламбуром и, сделав лёгкую паузу продолжает – ты мне понравился. Не подумай – делает ещё одну паузу – на самом деле я знаю, что так и подумаешь, как иначе. Обычно я так не делаю.
- Я думаю о другом – еле заметно улыбается Иван.
- О чём?
- О том, что во мне тебя привлекло. Сегодня мне сказали, что вид у меня усталый, а значит не особо привлекательный.
- Я вижу душу – рассмеялась девушка.
Лицо Ивана стало грубым, словно высеченным из камня, он впервые посмотрел ей в глаза.
- Тем более – тон был холодный и жёсткий.
- Как это?
Иван промолчал.
Но это так же ненадолго смутило девушку.
- Чем ты занимаешься? Учишься? Работаешь?
- Я пишу.
- Писатель? Правда? Что пишешь, стихи или прозу? Или ты журналист? – глаза Маши загорелись.
- И то и другое. Кроме журналистики.
- Я могла, где то читать тебя?
- Нет, я пишу для себя.
Маша смотрит удивлённо. Удивляется самому себе и Иван. Каждый, кто мог знать его, понял бы, почему Иван удивляется сам себе, только не было такого человека, кто его знал по-настоящему. И в этом вся суть, он не понимал, почему он рассказывает, что-то этой девушке. Почему он вообще с ней разговаривает.
- В общем, это всё не так интересно – подводит черту Иван.
- Я так не думаю! – с неожиданной резкостью отвечает девушка.
- Ты уже веришь в меня?
- Да!
В это время официант приносит заказанный Иваном кофе. Между новыми знакомыми повисает тишина. Маша набирается смелости разорвать её:
- А какая жизнь у писателей?
- Не знаю. Я не знаю ни кого из них.
- Я спрашиваю про тебя.
- Черно-белая, с цветными кошмарами.
И вновь тишина, которую вновь нарушает Маша:
- Почему ты пишешь только для себя? Это какая-то гордость, или что? Так вообще считается, писать то, что прочтёшь только ты и называть себя писателем?
- Я не называл себя писателем. Я ответил на вопрос о том, чем я занимаюсь.
- Может, дашь мне почитать, что-то и станешь взаправдашним писателем?
Иван берёт одну из салфеток и, невесть от куда взявшуюся ручку, начинает, что-то быстро писать и одновременно говорить:
- Нет в этом гордости. Этот мир соткан из слов и словами живёт. Понимаешь, не делами. Дело – Иван замирает на секунду и вновь продолжает – поступок, имеет значение, так или иначе. Слова зачастую пусты. Слова это то, чем я занимаюсь, и этому миру довольно слов.
- Зачастую? Ты же сам сказал зачастую, это значит, не всегда!
- Только тогда, когда их слышат, и они начинают подвигать на поступки.
- Разве этого мало?
- Дело не в том, мало или много, а в том какие поступки совершаются под их влиянием.
- Ты меня запутал. Ты говоришь, что слова пусты. Но именно они толкают людей к делам. Значит, ты не прав!
- Я сказал «зачастую» - Иван улыбается.
- Ладно. И твои слова пусты?
- Да.
- Ты это точно знаешь? От куда если не давал ни кому читать. Или давал?
- Нет.
- Дай это сделаю я, пожалуйста.
Иван пододвигает к девушке исписанную словами в столбик салфетку.
- Что это? – спросила она, и тут же поняла, что это стих.
Маша быстро пробегает взглядом строки с первой до последней. Потом медленнее. И ещё раз, практически задержав дыхание. В самом конце салфетки стоит сегодняшняя дата, аккуратная, но без изысков подпись и расшифровка «И.И. Иванов». Она поднимает глаза, перед ней ни кого, только нетронутая чашка остывающего кофе.
***
Двоемыслие хуже смерти. На самом деле это и есть смерть, в некотором роде. У самой смерти много ликов, и это всего лишь один из них. Зародыши двоемыслия, проникнув в сознание, когда медленно и верно, когда стремительно и неуклонно поражают его подобно раковым клеткам. Двоемыслие порождает извечное сомнение, прежде всего в себе самом. В своих мыслях, в своих поступках, порождая пустоту слов и смятение чувств. Возможно, успокоить, скорее, усыпить свою внутреннюю совесть, своё внутренне «Я» тем, что ты иной, а твоя покорность внешнему миру, это всего лишь притворство, призванное обеспечить выживание. И ты выживаешь. Твоя оболочка движется, потребляет и даже, возможно, что-то создаёт. Лишь внутри вечный сон, которому не суждено прерваться, так он долог и крепок. И ты такой, как все, ты часть чего то большего. Ты не один. Разве не этого ты искал? Во истину смерть ровняет всех. («Пустота И.И. Иванов)
***
День близится к концу. Оранжевое солнце клонится к горизонту, нависая над ним большим воздушным шариком. Иван сидит на скамейке, на набережной. Сам себе ответить на вопрос, как прошёл день, почему он здесь и что делал ранее, он не мог. Но перед глазами, на фоне горящего светила периодически всплывали образы. Широкая красивая улыбка девушки, яркий режущий глаза свет из-за отдёрнутой занавески, озлобленная пасть пса, поводок в детской руке, приветственный жест полицейского. Всё было утром, а что было днём? Иван смотрит на скамейку рядом с собой, на стоящую, на ней банку растворимого кофе.
На берегу реки прислонившись к изящному ограждению набережной, стоит старичок и удит рыбу.
Иван встаёт и подходит к нему.
- Клюёт? – спрашивает Иван.
Старичок ухмыляется и не отвечает.
- Банальный вопрос, да?
- Да, не оригинальный – улыбается старик – но ежели тебе и вправду интересно – ухмыляется он ещё больше.
- Не знаю.
- Вот-вот.
Иван засовывает руки в карманы штанов и глубоко вдыхает, задержав последующий выдох на несколько секунд.
- Хорошо? – взглянув на него, улыбается рыбак.
- Да – соглашается Иван.
- Сам не рыбачишь?
- Нет.
- Зря, очень успокаивает. Опять же подумать есть время.
- О чём?
- Обо всём. О природе, себе, других.
- Это успокаивает?
- По-разному.
- У меня всегда одинаково.
Старик внимательно всматривается в лицо Ивана.
- Тебе бы очки не помешало снять. Смотри, какой закат. Эдак ты ни чего не увидишь.
Только сейчас Иван вспоминает о своих очках.
- Увижу, но не таким, каким оно есть. Спасибо, что напомнили, я забыл о них.
- Как так можно? – удивился старик – Ну да ладно, ты кофе не желаешь, я вот тут захватил с собой.
- Кофе? Почему Вы предлагаете мне кофе?
- Парень, ты часом не наркоман? Странный какой-то. Я предлагаю тебе его, потому, что он у меня есть – старик кладёт удочку на ограждение и, нагнувшись, достаёт из сумки, что стоит около ног термос.
- Простите, просто – Иван делает паузу – Вы не поверите. Я вышел сегодня из дома на пять минут за кофе. Я купил его - Иван посмотрел на лавочку, на которой продолжала стоять купленная им ещё утром банка – Но решил посетить кофейню, но и там я его не выпил.
- Что помешало? - протягивая пластиковый стаканчик с горячим и терпким напитком спрашивает старик.
- Не знаю.
- Видишь солнце? Оно уже совсем коснулось горизонта. Ещё немного и оно исчезнет за ним, и станет темно. Но завтра утром оно вновь поднимется. Славно, что солнцу не свойственно это.
- Что это? – с содроганием спросил Иван.
- Вечные вопросы и вечное незнание – старик отхлебнул из своего стаканчика – потому и хорошо.
- Ведь это Солнце.
- А что такое солнце?
- Звезда.
- Не буду выстраивать цепочку вопросов, что-то говорит мне, что это нас ни куда не приведёт. Сразу отвечу сам, если позволишь.
- Да – Иван растеряно хлопает глазами.
- Солнце часть Природы. Часть Мира, если хочешь Мироздания. Такая же часть, как бабочка, песчинка или мы с тобой.
- Все эти части равнозначны?
- Кто знает? – старик пожимает плечами – Кто вообще может знать это?
- Но Вы, что-то знаете?
- О, нет, парень – старик смеётся – ты за кого-то иного меня принимаешь.
Иван аккуратно опускает стаканчик в рядом стоящую урну. – Спасибо за кофе.
- Не за что – старик смотрит на поплавок.
Иван уходит.
- Беда человека, что он не видит, не чувствует, не понимает большего – слышит в спину слова Иван – внутри самой Природы пустота. И эта пустота мы сами.
Иван резко поворачивается. Старик по-прежнему стоит с удочкой слегка перегнувшись через ограждение, вглядываясь в поплавок и не обращает на Ивана ни какого внимания.
- Кто Вы? – выкрикивает Иван. Пульс его резко участился, стало трудно дышать.
- Я рыбак. Это то, чем я занимаюсь.
***
Солнечные лучи струятся в комнату сквозь узкие горизонтальные оконца под потолком. Молодой человек стоит, задрав голову глядя на окна-бойницы, расположенные на недосягаемой для него высоте.
- В каждом человеке есть пустота. Ты знала? Я глупец, раньше предполагал, что только у некоторых она есть. На самом деле, просто каждый по-своему её чувствует, и каждый по-своему ей противостоит. Не для счастья создан человек, но для борьбы. И в этом весь трагизм его существования, от рождения до смерти. Только кем создан? Знаешь? Он прав! Мы все глупцы! На всём своём пути мы способы чувствовать и осознавать лишь самих себя, некоторые подобных себе. А те, кто говорит, что способен видеть большее, попросту лжёт. Или находится здесь, и неважно, по какую сторону. Как иначе? Для тех, кто истинно способен чувствовать пустоту, она губительна. Рано или поздно она всё равно уничтожит его. Но мы сами пустота для чего то большего. Для Мира, для Природы. Мы не её дети, мы её боль. Миллиарды чёрных дыр, нещадно впитывающих в себя её жизнь и давая взамен лишь мрак безграничного чёрного ничто. Так есть! И в этом он прав!
Но было ли так всегда? Возможно ли это, что когда то мы были настоящими детьми Природы? Возможно, ли спасти её от нашей нынешней пустоты, или она обречена, как и мы сами. Впрочем, стенающий раб, невероятно далёк от бога.
Парень замолчал.
Вдруг из противоположной стороны комнаты раздаётся голос.
- Я скучаю по тебе!
Молодой человек опускает голову и оборачивается. Перед ним стоит девушка. Кажется, совсем недавно её лицо озарялось широкой красивой улыбкой. Сейчас глаза её полны замерших в них слёз. К груди она прижимает дрожащие руки, в которых бережно зажата исписанная шариковой ручкой салфетка.
- Так развяжи мне руки - ведь я даже обнять тебя не могу.
Слезы, наполнявшие глаза девушки выплёскиваются на лицо. Резким движением она отворачивается и выходит из комнаты.
Дверь за её спиной не успевает закрыться, как в помещение входит старичок в белом халате
- Иван. Что случилось? Надеюсь, ты её не обидел? Винишь её за то, что ты снова с нами? Ты не в праве. Это для твоего же блага, и она не виновата.
- Я знаю – говорит молодой человек, поворачиваясь вновь к окнам – Я её не виню, и никогда бы не обидел. Ни когда.
- Это хорошо. Очень хорошо, учитывая то, что произошло ранее с…
- Она это она, и всё что кроме неё, всё другое – обрывает старичка Иван.
- Что ж, очень жаль. Учитывая то, что произошло и, как ты покинул нас, ты должен понимать, что меры безопасности будут ужесточены. Мы вынуждены. Я не знаю, как долго это продлится, я постараюсь сделать всё от меня зависящее, но ты должен понимать, что в основном это зависит от тебя.
- Хорошо – Иван улыбается свету.
Старичок в белом халате выходит, но на пороге его останавливает голос.
- Доктор, можно задать банальный вопрос?
Престарелый врач оборачивается. Иван всё так же продолжает стаять к нему спиной.
- Да.
- Клюёт?
Врач всматривается в спину своего пациента. Взгляд его полон искреннего сожаления.
- Нет, не клюёт, друг мой – вздыхает он и выходит.
В абсолютно белой и пустой комнате остаётся молодой парень. Взгляд его поднят к потолку, откуда струится тёплый солнечный свет. Его руки в длинных рукавах цвета стен туго связаны за спиной.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
В замочной скважине слышится звон ключей. Входная дверь открывается и в прихожую входят несколько человек, двое из них в полицейской форме.
- Вот, я здесь ни чего не трогал - говорит лысоватый мужчина в очках.
- Прошу, проходите дамы и господа - высокий крепко сбитый мужчина указывает жестом в комнату - Вы же не против? - обращается он к лысоватому.
- Нет, конечно.
Шестеро входят в комнату. Лысоватый начинает рассказывать:
- Вот здесь он жил. Я особо стараюсь не надоедать квартирантам. Знаете, есть любители ходить в квартиру, которую сдают, как к себе. Я не из таких. Мы договаривались об оплате, которую он регулярно отдавал, без задержек и чего-то подобного. Ну вот, а я раз месяц, тридцатого числа приходил за деньгами. А в прошлом месяце пришёл, мне ни кто не открыл. Тогда я воспользовался своими ключами. Прошёл в квартиру, осмотрелся, но ни чего не трогал. Мне сразу показалось, что квартира пустует давно. Знаете, пыль и прочее. Потом в течении двух недель я стал заходить регулярно в разное время дня, и даже ночью. Открывая всегда своим ключом. Иван так и не появился. С ним, что-то случилось, я сразу обратился в полицию. Всё это я уже рассказал и описал ранее.
- Приступайте - обратился высокий к полицейским и двум понятым - Осмотрите всё, задокументируйте, только не трогайте. Фотографа дождёмся. Как всегда опаздывает, зараза.
- Я ни чего не трогал - решил ещё раз напомнить хозяин квартиры.
- Это хорошо. А вы сдавали квартиру через агенство?
- Нет.
- Интересно как. И делали это более полугода. Верно?
- Да - опустил взгляд лысоватый - Так многие делают.
- Многие - задумчиво произносит высокий - Проблемы с налогами должны быть немаленькие. Хотя я в этом мало, что понимаю, не наша область, так, что пока расслабьтесь. Меня интересует другое - делает паузу - При таких раскладах: квартира сдавалась не официально, жилец исчез не заплатив, но оставив вещи; почему Вы решили, всё же, обратиться к нам? А не сдать квартиру по новой, тихо мирно?
- Понимаете, Иван был славным парнем. Замкнутым, тихим, но славным. Мне он импонировал всегда, не знаю чем. Обычно о таких говорят, что они странные и сторонятся их. Ну и чужого мне не надо!
- Ну да, кроме денег государства в виде неоплаченных налогов.
- Товарищ, капитан! Посмотрите, пожалуйста! - из соседней комнаты высунулся молодой полицейский.
Высокий зашёл в комнату из которой уже вышли понятые. За ним хозяин квартиры.
Вся комната буквально завалена исписанными бумагами, они стопками лежат на компьютерном столе, на соседней кровати, прикреплены к стенам.
Капитан подходит к стене и пробегается взглядом по одному из прикреплённых к ней листов. На листе стих, дата и подпись. Ещё раз оглядев комнату он подходит к окну, шторы отдёрнуты. Из окна виден двор и серое облачное небо. Собирается дождь, лето закончилось.
- Здесь Вы тоже ни чего не трогали? - обратился он к хозяину квартиры.
- Нет-нет. Конечно же, как я и говорил. Я не знал, что у Ивана было такое занятие. Ни когда не был в этой комнате после того, как он начал снимать. Увидел только тогда, когда первый раз он мне не открыл.
- Так, ну чего тут? Убийство, изнасилование, расчленёнка? - в комнату стремительно входит мужчина лет сорока, с объёмной сумкой на плече и фотоаппаратом на шее.
- Здорово, Лёха! - протягивает ему руку высокий - Просто пропажа.
- Что пропало? - с растерянным видом жмёт руку фотограф.
- Вот, у гражданина жилец пропал минимум две недели назад.
- И ты с утра пораньше решил позвать меня пофотографировать пыль?
- Не нуди.
- Эх, Михалыч.
У высокого звонит мобильный телефон.
- Извини, начни с этой комнаты. Жена звонит.
- Да, дорогая - выйдя в другую комнату отвечает капитан - Да. Работаю. Сейчас на выезде в квартире одного пропавшего. Конечно я помню о том, что мы идём сегодня в театр, постараюсь вырваться пораньше. Целую!
- Ну, что там? - капитан обращается к одному из парней в форме.
- Квартиру осмотрели. Понятых можно отпускать.
- Я тоже закончил - фотограф вышел из ванной.
- Никишин, отвези Лёху в отделение и сам езжай. Всего доброго - обращается капитан к понятым - Извините за беспокойство и спасибо!
Понятые, фотограф, один из полицейских и хозяин уходят. Капитан решает задержаться вместе с другим сотрудником.
Зайдя в комнату он присаживается за стол и берёт в руки лежащую на нём рукопись. На титульном листе одно слово "Пустота".
- Товарищ Капитан, Вам, что нибудь нужно?
- Нет, спасибо, Численко! Можешь посмотреть телевизор, пока я тут.
- Слушаюсь - непонимающе улыбается молодой полицейский.
Через минуту из соседней комнаты начинает доносится неразборчивое бубнение телевизионного ящика. Капитан начинает читать.
Проходит несколько часов. Капитан и сам уже не мог сказать, сколько точно. За окном давно стемнело и пришлось включить настольную лампу. У него вновь звонит мобильный телефон, вновь жена.
- Да, любимая. Что уже? Прости, ради Бога! Я ещё на работе, видимо сегодня не получится. Прости меня. Ты же знаешь. Возьми Ленку с собой. Люблю целую.
Через некоторое время открывается дверь и в комнату заглядывает Численко - Товарищ Капитан, уже девятый час - глаза у него красные от изрядно надоевшего за день телевизора.
- Да - Капитан переворачивает последнюю страницу рукописи и встаёт из-за стола.
- Интересно пишет?
- Да ладно, бред и графомания - Капитан стучит двумя пальцами по листу с названием - Зато теперь я знаю, где наш Иван. Если не сбросился с моста, то однозначно в дурдоме.
- Если это бред, зачем же Вы провели весь день за его чтением?
- Сегодня очень не хотелось в отделение ехать. Да и жена в театр тащила. А я больше цирк люблю - подвёл итог высокий закрывая входную дверь.
***
Милая, ещё раз прости - протягивая букет произнёс высокий красивый крепко сбитый мужчина.
- Ни чего страшного, я всё понимаю - прильнув к нему губами шепчет молодая ослепительно красивая жена.
- Ну чего, Численко, опять дежурство?
- Да, когда же я только отдохну уже?
- На том свете. Не унывай с Паньшиным дежурство пролетит быстро! Давай, удачи!
Старый врач сидит сгорбившись за столом над бумагами с множественными данными по исследованию одного единственного пациента. "Замыкаясь в себе, мы всматриваемся в свою собственную пустоту, неизбежно исчезая в ней" читает он в конспекте последнего его опроса. Вдруг откладывает записи в сторону и закрывает глаза откинувшись на спинку стула.
Первый осенний дождь, разливается по городу сыростью и холодом. На автобусной остановке в полном одиночестве дрожа и чуть слышно плача сидит девушка. В руках её измятая и исписанная салфетка. Слова на салфетке перечитаны ею сотни раз, но вновь и вновь сквозь пелену слёз она вглядывается в них:
Если ты потом не отвернёшься от меня,
То почему сейчас стоишь вполоборота?
В одной из квартир на окраине города большой и могучий пёс дико завыл над телом старой бездыханной хозяйки. Женщина в деловом костюме, в очередной раз задержавшись на работе, отчитывает по телефону сына. Отчаявшийся мужчина выбравшись из маршрутки низко понурив голову тащится в одинокую квартиру.
В окнах здания частной психиатрической клиники погас свет.