“Бхагавад-гита” (Скрытый дар любящего Абсолюта)
на основе редакции Шрилы Б.Р. Шридхара Махараджа
Глава 1. Саинйа-даршана
Осмотр армий
________________
Спросил царь Дхритараштра у Санджаи:
«Скажи, как обстоят дела
у сыновей моих и сыновей Панду,
собравшихся для битвы
на священном поле Курукшетра?» (1)
Санджая отвечал:
«Окинув взглядом боевой строй войск Пандавов,
раджа Дурйодхана к учителю приблизился и молвил: (2)
«Взгляни же, о почтенный Дроначарья,
как Дхриштадйумна, твой разумный ученик,
построил перед боем армию огромную Пандавов. (3)
В ней лучники великие: Арджуна, Бхима,
великий воин Друпада, Сатьяки, Дхрштакету,
царь Вирата, герой отважный Кашираджа,
Чекитан, Кунтибходжа, Пуруджит,
могучий Уттамауджа, царь Шаибья, Абхиманью,
бесстрашный Юдхаманью, Драупади сыновья.
И каждый среди них — могущественный воин. (4–6)
О лучший из дваждырожденных,
позволь я назову тебе героев славных,
что в этой битве наши армии возглавят. (7)
Кроме тебя, о Дроначарья,
никем не побеждённого в бою,
а также Бхишмы, Карны, Ашваттхамы,
Викарны, Крипачарьи, Бхуришравы, Джаядратхи,
здесь много и других воителей достойных,
отважных и искусных в ратном деле.
Любым оружием они владеют
и за меня готовы жизнь отдать. (8-9)
Но наша армия,
хотя её сам Бхишма возглавляет,
не полностью готова к бою.
Тогда как в армии Пандавов, с Бхимой во главе,
таких изъянов нет. (10)
Поэтому,
в каком бы важном месте битвы вы не находились,
все вместе защищайте Бхишму». (11)
Затем старейшина всех Куру, Бхишма,
Дурйодхана желая вдохновить,
с могучим кличем, схожим с рыком льва,
из раковины звук извлёк громоподобный. (12)
И тут же зазвучали барабаны,
литавры, раковины, горны и другие инструменты,
сливаясь вместе в очень громкий гул. (13)
Господь Шри Кришна и Арджуна, возвышаясь
в огромной колеснице
[с четверкой] белоснежных лошадей,
в божественные раковины также затрубили. (14)
Подул Шри Хришикеша в Панчаджанью,
Арджуна — в Девадатту,
а Бхимасена (славных подвигов вершитель)
звучание извлёк из раковины Паундра. (15)
Царь Юдхиштхира дунул в Анантавиджаю,
в Сугхошу затрубил Накула,
в Манипушпаку — Сахадэва. (16)
О властелин Земли!
Искусный лучник Кашираджа,
Шикханди, царь Вирата, Дхриштадьюмна,
непобедимый Сатьяки, царь Друпада,
бесстрашный сын Субхадры (Абхиманью)
и Драупади сыновья —
все в свои раковины затрубили вместе. (17–18)
И сильный этот рёв,
все небеса и твердь земную сотрясая,
пронзил сердца потомков Дхритараштры. (19)
О царь! Дхананджая (Арджуна),
в огромной колеснице с флагом Ханумана восседая,
направил взор свой на Дурйодхана войска,
в порядке боевом стоящие напротив.
Затем он поднял лук и попросил Шри Кришну: (20)
Арджуна произнес:
— О Кришна! Между этих армий
Ты колесницу помести мою,
чтобы увидеть смог я воинов,
с которыми сойдусь на ратном поле,
и что пришли сюда сражаться
на стороне порочного и злого Дурйодхана. (21-23)
Санджая продолжал: — О, Бхараты потомок!
После того, как Победивший-сон (Арджуна) это произнёс,
Шри Кришна (Повелитель-чувств-живых-существ)
меж армий вывел колесницу.
И там, пред Бхишмой, Дроной и царями всеми,
Господь сказал: — О, Партха!
Взгляни на Кауравов, здесь собравшихся [для битвы]. (24–25)
В тот миг Арджуна в армиях обеих
увидел старших по отцу и матери, дедов, учителей,
а также тестей, братьев, сыновей,
друзей, доброжелателей и внуков. (26)
Увидев весь свой род на ратном поле,
Арджуна (Кунти сын), сраженный горем
и состраданьем преисполненный, сказал: (27)
Арджуна произнёс: — О, Кришна!
При виде своих родичей,
готовых насмерть биться,
слабеет мое тело, а во рту пересыхает. (28)
Меня бросает в дрожь
и дыбом волосы встают на теле.
Из ослабевших рук выскальзывает лук Гандива,
а кожа как в огне пылает. (29)
О, Кешава!
Собой уже я не владею больше.
Мой ум в смятении.
Я вижу лишь знамения грядущих бед. (30)
Нет никакого блага в смерти близких!
О, Кришна! Не нужны такой ценою
мне царство и победа, даже счастье! (31)
О, Говинда, в чём ценность царства?
Какой прок в радости и в счастье,
когда все те, ради кого мы все это желаем —
учителя, старейшины и деды,
дядья по матери и тести,
а также братья, внуки, сыновья
и многие другие родичи — собрались,
готовые сражаться насмерть,
пожертвовав своею жизнью и богатством.
О, Мадхусудана! Пускай они меня хотят убить,
их смерти я совсем не жажду. (32–34)
Джанардана! Что говорить о власти над Землёй.
Ведь даже если завладеем мы вселенной всей,
какое счастье обретем,
убив соратников Дурйодхана с ним вместе? (35)
Убив учителей и старших рода
мы полностью в грехе погрязнем,
не важно, что они — зачинщики войны.
Не можем жизни мы лишить
нашу родню, потомков Дхритараштры.
О, Мадхава, возможно ль счастье
ценой убийства своих близких? (36)
Сердца их алчность охватила,
и потому они великого греха не видят
в войне с друзьями и убийстве членов рода.
Но почему же мы тогда не можем отказаться
от столь ужасного поступка,
его последствия прекрасно сознавая? (37–38)
С падением династии в забвение приходят
священные традиции семьи.
Когда же практика духовная уходит,
безбожие семьей овладевает. (39)
О, Кришна! О потомок рода Вришни!
В безбожных семьях женщины становятся порочны,
и прелюбодеяния приводят
к рожденью нежеланного и нечестивого потомства. (40)
Такое нежеланное потомство
низводит всю семью и разрушителей её устоев в ад.
Ждёт та же участь предков той семьи,
поскольку прекращаются им подношения воды и пищи. (41)
Ужасные поступки тех,
кто всю династию ввергает в хаос,
приводят к появлению потомства вне сословий.
В забвение приходят вечные традиции семьи
и это обрывает знатный древний род. (42)
О, Джанардана! Всем известно,
что те, кто утерял духовные,
семейные и социальные устои,
себя на адские страданья обрекает. (43)
Увы!
Сколь тяжкий грех мы совершить решили:
готовы близких мы убить
лишь из стремления к пустым усладам царским. (44)
Поэтому, коль безоружным
я добровольно смерть приму
от рук потомков Дхритараштры,
то даже это будет для меня благоприятней. (45)
Санджая продолжал:
— Произнеся эти слова на поле битвы,
Арджуна в колеснице сел, отбросив лук и стрелы.
Так скорбь и горе его сердцем завладели. (46)