В моей тишине ничего, кроме сердца,
в моей тишине
Да мой волховянный, да мой поперечный
бытует во мне:
в две тысячи ульев медовое море
течет из-под ног,
а сердце, что поле, и мой окаянный
в нем пчелок пасет.
Всех сказок янтарных вина и предтеча,
Что сладко горчит
И нет ни единой пустой и напрасной
молчи, не молчи.
Я пью и пьянею, и клонятся маки,
как губы полны.
У сказок счастливых целуют макушку
уста тишины.