"Где твое, смерте, жало? Где твоя, аде, победа?" Иоанн Златоуст
Буравит плазму огненное жало -
но спит, не чует бритвы острия
хмельное тесто протобытия,
материи бесформенной начало.
Червец, точащий соты мирозданья
как панцирь астрагала*, вещь в себе, -
стирает в прах поруганную твердь,
пощады нет, и нет ей поминанья.
Зла не поправишь (не склоняют "кабы"),
ужасный жнец не терпит полумер.
Но лыбятся сквозь язву дольних эр
чудною стражей каменные бабы* -
как кубики истертые на поле.
Кто здесь вслепую с гибелью играл,
отправив в пасть драконью астрагал
своей природы? Кто избег неволи?
Как зорка слепота - и не спроста.
В седле качаясь, дремлет Ангел мщенья...
Но, сокрушая вязкий морок тленья,
сжимает горло аспида Дитя.
Цепь фатума, костяшек шестерни,
вся злоба ада - точно нить овечья,
разъяты Новорожденного речью,
Что руки тянет нам из пелены.
* astragalus или talus (надпяточная кость) - игральная кость.
* антропоморфные менгиры, каменные изваяния (примерно IV—II тысячелетии до н. э.)