*Говорят, когда-то помилование объявляли, махнув белым платком.
Ведьмина записка
"Я тебе не писала семь тысяч холодных зим, из которых семь тысяч лет мы с тобой разбиты. Я ладони истерла ручками от корзин, собирая в лугах чабрец для дворцовой свиты. Ночью прясть сажусь, и кружится веретено, меж моих огрубевших пальцев сочится нитка. За окном темно и в лачуге моей темно, но лесная горлинка вьет гнездо над калиткой. Я хожу босой – ты не видел, как в прах и пыль все свои башмаки железные износила. Мне нисколько не страшно одной посреди толпы – я уже давно никому не кажусь красивой. Постарела – ведь ты сумел позабыть меня, я сама твой след родниковой водой кропила…
Про крапиву с кладбища надо ли объяснять? Или ты не знал, сколько крыльев спасла крапива? Ты же сам в колени мои, задыхаясь, выл – удаляла пули, раны твои лечила… Не болят к дождю мои искусные швы? А тоска не грызет – неожиданно, без причины?
Я не жду с балкона платка – так спиной не ждут в свой предсмертный час три последних удара плетью. Вон костер на площади, завтра меня сожгут – я же ведьма. Но ты-то знаешь, что я не ведьма? Пусть меня боялись святейшие из святош – их глаза страшны, и жестоки тупые лица. Только ты поверил, а, значит, ты пропадешь – не защита тебе ни крепости, ни бойницы. Мне проклясть твой род – лишь паучий сплести узор!"
Новый лист, и ровно, как будто не я писала:
"Оставайтесь с миром, возлюбленный мой сеньор. Передайте поклон наследникам и вассалам".
24.11.17