он не любил ее,
не предавал значения Роршаху и учителям,
не цитировал профессоров, не писал ни амфибрахием,
ни ямбом,
не отличал день ото сна,
не видел ее в домашнем
и босиком,
не проверял ее имя на оригинальность и орфографию.
он не складывал ничего из Пастернака, Цветаевой и Маяковского,
не ломал свои кисти и пальцы не разбрасывал, разломавши,
он лишь лечит антисептиком швы в то время,
как солнце тает в окне и на ней, задевая раны его пальцев.
он не любил ее вовсе, не теребил локти укусами,
не обдавал кипятком пергаментные стихи и губы,
не дышал ей, не бил, ругаясь на кухне, с ней посуду,
но солнце тает в окне и на его пальцах порождает конвульсии.
он не мечтал о путешествиях с ней. Керуак
сам посвятил его этому.
он просто смотрел, как солнце тает в окне и в ее глазах,
в рукав прятал черновики с ее портретами.
он не предавал значения ничему, кроме касаний ее,
что на его теле химией
всплывают.
его - алхмика
в клетку
заманивая.
он не любил ее вовсе,
не знал ни адреса, ни телефона,
ни любимого цвета, ни цветка, ни запаха,
не запоминал ее голос,
он не любил ее вовсе.
солнце тает в окне и на ее волосах ..