VI
Настал гонимый звездопадом,
Тягучий воском серый день.
Пастух, проснувшись, через тень
Густых лесов и камнепадов,
Дробящих разумы шторма
Пошел к отарам, и земля
Его ступни не согревала,
И в них лишь тернии вонзала.
Изнеможённый, изнуренный
От зноя пыльного он шел
К местам, тревогой испещренным,
К местам тягучих черных смол.
Ко сну его клонились веки,
Усталость в жилах лишь текла,
Бряцаньем лиры горной реки,
Сверканьем горного стекла.
Одно томленье лишь звучало
В дыханьи вековых вершин.
Луга так яркие сначала
Бледнели проседью долин.
И солнце шло по небосклону
И уносило за собой
Сиянье неба голубого
И свет от дня всегда простой.
Пастух чрез занавес заката
Взирал тон полотна светил,
Почти всю прелесть он забыл
Лучей небесных вольных ската,
Но вспомнил сразу прелесть их,
Когда увидел переливы
И золотых пегасов гривы
Звезды любимой. Огнь не стих
В душе так девственно любившей,
Теперь уже к земле поникшей.
Лицом к лицу они предстали:
Звезда печальная в волненьи,
К нему в сочувственном презреньи,
Пришедшая из томных далей;
И он – пастух, чей дух влюбленный
Под бликом звезд обожествленных
Смиренно просит красоты
Волшебной, светлой высоты.
Они вдвоем по тропам темным,
Чрез маятник ночных долин,
Аллею роз в рубин дробленных
Прошли, и поглотил их сплин.
И лишь дойдя до грота (стразы
Рос стен в узорах серебра
Переливались в образа
Богов могучих раз от раза),
Они остановились. Робко
Она смотрела на него,
На пастуха овец, того,
Кто добивался ее стойко.
Но не могла любить его,
Его веселые печали,
Его, трепещущего в дали,
И в ее сердце нет его.
Лишь посмотрела неба взглядом,
И сразу понял он тогда.
Остался он один в наряде
Небес несчастного раба.
Звезда поднялась на вершины,
А он в тоске янтарных слез
Оплакивал все переливы
Прекрасных, чистых, светлых звезд.
Назад он шел аллеей роз
Уже увядших и иссохших,
Тропою черно-белых грез,
В печали каменной утопших.
Где слезы проронил, там позже
Тюльпаны черные взросли,
Они чрез камни проросли
Иль через мхи лесные, может.
Пастух, дошедший до обрыва,
Где ветер развевал хламиду
Ночных небес, смотрел на них,
На строки буков золотых;
И, прочитав богов писанья,
Закрыл от боли он глаза.
Трепал лишь ветер волоса…
И прыгнул он с обрыва к далям
В полете быстром неземном,
Паря по небу легким льном,
К светилам тем, что его звали.
Но не поймали звезды душу
И жизнь, и сердце пастуха,
Так лучше. Мир его разрушен.
Закрыты навсегда глаза.
Теперь на небе он сияет,
Звездами светлыми искрит,
Лучами ровными горит,
Любви он чувство восхваляет.
Всегда к созвездиям творца
Он близок. Сердце без конца
Стучит сильней. Не увядает
Его извечная любовь
К звездам направленная вновь.
Его душа игрой была лишь.
Обмен его ей на него…
И только в сумрачной печали
Его мерцаний свет…
P . S .
И неба звезды отражала
Слезами горькими скала,
На чьей вершине всё стояло
То древо: листья – чудеса.
И отрывались от скалы
В морскую синь валы…
Октябрь 2008
А.К.