По тону его разговора и ласковому взгляду Марфа поняла, что Геннадий был бы совсем не прочь начать с ней отношения с чистого листа, с того самого вечера, когда судьба их снова свела вместе на одной семейной вечеринке. Он тогда очаровал всех присутствующих своим веселым характером, искусной игрой на гармони, красивым с хрипотцой голосом и карими, очень блестящими очами, похожие на глаза степного орла. Они вводили ее, юную курсистку, в непонятное смущение, хотя никого и никогда не боялась, отличаясь от младшей сестры необычайной дерзостью и упрямством. Но, несмотря на все это, проворонила их скрытую нежность… Вот и теперь, когда подостывшее чувство к респектабельному татарину снова начало разгораться, ей опять трудно что-либо решить самой, она по-прежнему в его мужской власти…
- Чё грустишь, Марфена? Наверно, не то говорю… Если б ты знала, как долго я вынашивал в себе эту речь, а сказать по-существу нечего, кроме того, что ты мне люба…
Они прошлись по ночным улицам Москвы, держась за руки и рассказывая друг другу байки из далекого прошлого, как будто никакой революции и гражданской войны не было и нет. Их дважды останавливали патрульные отряды, но представленный мандат "матросика" заставлял проверяющих стоять перед ними по стойке смирно. Видно, бумага кремлевская тоже имеет чин и уважение…
Вот и знакомая по угловатым очертаниям Таганка. В старом дворе кирпичного дома с выходом на Москворецкую набережную - ни души. Он попытался ее обнять и прижать к себе, однако, почувствовав сопротивление, отказался от всякой грубости. Марфа заметно дрожала, то ли от холода, то ли от эмоций… Потоптавшись у парадного входа, она все же осмелилась и поцеловала его по-детски в небритую щеку:
- Я тебя не приглашаю в гости лишь потому, что живу с сестрой и не знаю, как она к этому отнесется, еще не рассказала ей о нашей встрече… сейчас, думаю, ждет меня, волнуется… прости…
- Понимаю. Завтра к тебе в госпиталь заеду, после работы. Дождись меня, отвезу на машине домой.
- Не надо. Будет много шороха. Нашего брата никто на лимузинах не развозит, да и профессор, мой покровитель, может всерьез приревновать и уволит к чертям…
- Ну, что ж!.. Тогда встретимся в субботу... у Троицких ворот, я тебе Кремль изнутри покажу… Приходи туда к двенадцати часам.
- Меня там ваши не арестуют?
- Могут, конечно, но я для тебя у коменданта пропуск выпишу, скажу - невеста моя…
- Так быстро невестишь! Я агремана, вроде, не дала…
- Дашь. По глазам вижу.
- Ничего ты не видишь, врунишка! Пока.
- До скорого, Мара!
- До…
Она скрылась в непроглядной темноте подъезда, а он еще долго всматривался в черные, занавешенные инеем окна, надеясь угадать за какими из них скоро зажжется свет. Озарения не последовало. Сильно уставшая на своей работе сестренка уже спала мертвецким сном… Марфа, бясь ее разбудить, не зажгла лампаду, добралась на ощупь до холодной кровати и легла рядом…
(продолжение по ссылке)
http://www.stihi.ru/2017/12/01/11507