В этом городе все уснули.
Ветер, вечер, портвейн, гроза…
У постели моей, на стуле,
дремлет Оле-Закрой-Глаза.
Слишком взрослые дети, Оле.
Слишком злы облака, пока.
Оле болен. Он был доволен,
брызги сладкого молока,
в пору прежнюю, верным средством,
сонным зельем служили.… Но
впопыхах расстаются с детством
в этот век. И уже - вино,
и уже он в последнем доме…
Ветер, вечер, портвейн, гроза…
И устал и забылся в дрёме,
добрый Оле-Закрой-Глаза.
Свет погашен, и я над гостем
раскрываю бесцветный зонт…
Бросьте, молнии, громы, бросьте…
Ветер… Утро. И горизонт
розовеет едва.… От боли
слишком трудно дышать. Гроза…
Старший брат твой, малютка Оле,
улыбается мне в глаза…
Я усну у окна. Но то ли
потускневшие образа…
Я уже не узнаю, Оле,
что бы ты рассказал.