ребра, уныло выглядывая из-под кожи
словно упрашивают: "покушай, Боже!"
- а я не хочу кушать
я вообще жить не хочу -
я закричу
вытянув шею вперёд, некрасиво, нелепо,
сгорблюсь, согнусь, дерганусь голым телом и слепо
доверюсь судьбе, что потом меня снова накажет.
капля скользнёт по щеке и трепещуще скажет:
«ну и за что ты себя так не любишь?
ты губишь
себя очень медленно едко
уже не конфетка
уже все привыкли к твоим
порезанным венам
и резким отменам
никто не спасает тебя и не чувствует боли
никто не боится что ты
умрешь по своей воле
ты перестала быть важной в чьей-либо судьбе
и больше никто не нуждается просто
в тебе»
-
капля, исполнив свой долг, растворится на шее
не будет больнее.
петля, затянувшись потуже, оставит свой след
которой могли бы оставить и поцелуи
но нет
их никогда не достаточно
мне
я в крови
ножом выгрызаю из дерева капли любви
как можно меня ненавидеть? за что? помоги
в костях нет ответа, в костре нет банальной тоски
дым равнодушно плывёт и не чувствует боли.
я так легко потеряла вдруг все свои роли
я даже признала, что может быть я не права
-
и сойдя с ума
дальше пойду собирая остатки Кармен
чтобы не чувствовать боли от микро измен
держась почти гордо
и выпятив подбородок
очень смешно
но внутри я все тот же ребенок
а Кармен умерла в день премьеры от горя замен
счастие может быть и подымает с колен
только его никогда не бывает достаточно
-
красочно
мне у тебя очень нравится
мне не состариться
мне не заснуть, пока кто-то со мной не расправится
не расплатится
за смятенье, стенания, отчаяние, неприкаянность
я собака, без дома, без лапы, грызу
свою кость.
я никто без любви и я лишняя в каждой компании
в состоянии
лишь молчать и ловить неплохие моменты
вокруг конкуренты
эти люди не думают что и когда говорят.
голубые глаза теперь смотрят все чаще назад
и ещё никогда и ни в чем я их не обвиняла
пока не узнала
как «на розовой нити нерва колыхался выбитый из орбиты глаз»
-
посмотри, это все не про нас.
я так не люблю засыпать одной, что лучше вообще не спать
опять и опять
слишком похожи, чтоб спутать из-под ресниц
взгляд всегда сумасшедший и странный
не падай ниц
ещё можно спасти то, что видишь в своих мечтах
если, конечно, согласишься быть костровым на моих похоронах