Раз в несколько дней
Я вступаю в интимную связь
Со множеством нелюдей и людей:
Активно участвуют, а не присутствуют,
Только те персонажи,
У которых моральные тормоза отсутствуют.
Среди них инопланетная разведчица,
Являющаяся разведчиком-инопланетчиком,
Незрелая до синевы нимфетка,
Пожалей папу, оденься, детка,
Мой верный друг и товарищ,
С которым шли посреди руин и пожарищ,
Интеллигентная дама в возрасте,
Говорящая в полтинник разврату: «Здрасте!»,
Трепетная лань из арабской сказки,
Которая любит всё, даже без смазки.
Половой орган начинает уставать:
«Всех мне, братан, не перебратать!»
«Терпи,- говорю, - малышка,
Ты ведь не хрен знает что, а шишка!»
Продолжаю окучивать население,
Приходящее в состояние озверения.
Каждый-каждое-каждая желает получить ласки,
Раздвигая копыта, ноги, губы и строя глазки.
Где же я наберу для всех вас спермы?
Особенно жалко тех, у кого я первый.
В очередь, богомолки и богоборцы!
Оленеводы и злые горцы,
Близкие, дальние и родные.
Залётные, проезжие и чужие.
Толпа подминает меня, как слон тряпку,
Самое время менять член на тяпку
И отбиваться и тем и этим,
Интим опасен, аскет заметен.
Наутро океан вливается в речку,
Кто хочет, изволь, получи свечку,
С успокоительными маслами,
Всем пора перестать трясти мослами,
Пора чётко договориться:
Никакого интима, просто иду мыться.
Если кто-то из вчерашних тварей,
Ко мне в душе повторно подвалит,
Буду бить подзаборной и злой крапивой,
Чтобы стал от неё краснотой красивый
Информатики преподаватель,
Дипломированный испытатель,
Хранительница семейной этики
И многочисленные синергетики.
Располагаясь на отдых на дырявом диване,
Остаюсь окружённым толпою и раздеваем,
Да что ж вы такие ненасытные звери!
Поэты и те давно отвалились и окосели,
Зловезучими оказались художницы,
Не давайте им в руки бараньи ножницы!
И неистово ненасытными,
Показали себя аграрии с хлебами сытными.
Где со всеми мне с вами справиться!
Каждый писанный красавец или красавица.
До последнего вздоха хожу, натягивая,
Хорошо не видать земляка и Дягилева.
14.02.17