Позвякивает ключ. Открыла дверь,
Войдя, остановилась на пороге.
О жесткий коврик траурных потерь
Устало Вечность вытирает ноги.
На старом фото – сладко и грешно,
Удобно на мужских коленях сидя,
Пьёшь из фужера сладкое вино,
Ещё не обвинив и не обидя.
Пустое кресло до сих пор хранит
Чуть-чуть заметный запах никотина
Не может быть, но в нём опять сидит
Когда-то обожаемый мужчина.
Включила свет: «Ну, как твои дела?»
Как-будто ничего и не бывало.
А я в ответ: «Ты всё-таки пришла…
Тебя, как кислорода не хватало.
Я умер год назад. В наш одинокий дом,
Я прихожу всё реже отчего-то,
Но если вьюга вьётся над прудом
Я с ней лечу, чтоб бросить взгляд на фото».
«Прости меня. Прости в последний раз.
Всё вышло так, как осень предсказала».
«Уж нет огня, камин давно угас,
Хоть есть очаг, да в этом толку мало».
«Мы всё сначала, я всё оживлю
И разведу костёр, каких и не бывает.
Я поняла теперь, как я тебя люблю»…
Но пуст шатёр, лишь ветер завывает.
Один лишь ветер, только дело в том:
Ты за двоих принять решение спешила.
Люблю тебя, но я давно фантом,
Ведь ты меня безжалостно убила.
Я был бы рад тебя поцеловать,
Но нет блаженства в призрачных объятьях.
Лишь, если в ад доставишь ты кровать.
Лишь, если там, своё, ты скинешь платье.
Глаза не прячь и не гаси свечи.
Любовь и страсть – не нашей жизни всходы.
Не плачь, оставь ненужные ключи,
Ведь твой визит – каприз плохой погоды.
Пора, прощай! Пульсирующий тик
Знакомой боли там, где раньше сердце билось,
Вернёт сентябрьский журавлиный крик,
В тот миг, когда ты поздно так влюбилась.