В темноте усевшись в кресло,
Только, чтобы силуэт,
Выдавал в дверном проходе,
Где-то в доме человек.
Расстегнув души рубаху,
На секунду обнажив,
Показал толпе он сердце,
Глупый, добрый человек.
Захотел исправить бедность,
Бездуховную, хромую,
Но не знал, что в этом мире,
Продали его в чистую.