тёплое,
удобное сиденье-
не место,
где пишется
произведение,
творение-
под замазанным
небом люди снуют
«кто куда»,
они не знают,
не знают,
что под этим небом
вместе с ними
в граде мыслей
гремит юноша,
которому лишь
предстоит стать
уже не тем,
кто он есть,
определённо не тем-
до свиданья, друг мой,
до свиданья,
милый мой,
ты и в моей груди,
нынешнее,
вынужденное,
вымученное
и, может быть,
нужное расставанье
не предоставляет
нам шанса
встретиться
объятьями
впереди-
и та подачка
грёзомаза небесного,
не сможет утолить,
лишь только лёгкие
коптить он мне
помог,
забери же обратно-
он лишь забирает
слова онемевшей
рукой моей,
но чувственности
тебе не выдуть-
той барабанной
дубиной сам получишь,
тем градом
забьёт тебя
в пустом кресле
твоём-
никто не знает,
все проходят мимо
мыслей о нестерпимом,
но я то знаю,
что ты один,
однако за
плечом твоим
стою я,
ты в единении
разбитом,
виденьями наполненный
разчастишься
в компании
невидимой-
не встретимся уже
мы,
не тот кто
пачкает сейчас
столкнется с туманом
твоим,
ты будешь рассеян
и собран заново,
а я?
а я не знаю
как не затеряться
в граде
памяти-
я плачу,
слёзы завирают
путь,
люди не знают,
они не знают,
что в желе этом
готов, хочу я
утонуть,
но я то знаю,
что, упав
на колени
здесь
нелепостью
своей
лишь кожу оцарапаю,
а им подам лишь
спесь
набитую,
оскаблённую коленями
того, о ком они не
знают,
о том, кто в граде
смутном бьётся
лбом под грохот,
цоканья
бездумных
дуров-
вливайся музыка
мне внутрь,
выходь сполна
на талый кожный
лист,
что, посинев,
не отстанет
от стола,
не упадёт
что вниз-
лишь дальше,
глубже проникай,
не высыхай,
не каменей,
довольно речи
грустной,
довольно пафосных
речей-
всё просто,
но никто не знает,
что простота у
них перед
глазами,
пред носом
на Земле сидит,
пачкает
онемевшими
пальцами
страницы-
и ты один,
клони же
голову ниже
мой милый,
я этот образ
листу
отдам,
а встретимся
мы как только
ты постигнешь
суть того,
что сам себе
создал-
туманом
послеградовым
тебя укутает
в тёплое,
но зябкое
одеяло, ты даже
и не смей там
засыпать,
вытаскивай
за лысый
скальп
окаменевшей
хваткой,
чтоб кожа
грузная
змеиной
уподобилась-
там и увидимся,
но голыми не будем,
лишь наедине
мы оголимся,
хотя и, всё возможно,
будем
по полу кататься
в наготе
сами себе создатели-
светлеет день,
и, видимо,
услышал
дурень вездесущий,
ту пачку сигарет
я выкурю,
а встретимся
мы после
в клубном
дыму и
выйдем вместе,
без прикрас,
сиять ты будешь,
подле будем-
до свиданья, друг
мой,
до свиданья,
пусть горечь
сполна завалит
наши змеиные
пути-
P.S.я забыл сказать, что люблю тебя, мой ББ-