Со мною случай был такой:
Овцу пустила на постой.
Я помню: время к ночи было,
Когда ей двери отворила.
Она паршивая была
И еле ноги волокла.
-Меня, подруга, пожалей,
Чего-нибудь поесть налей,
Я вся устала, износилась,
Да и от стада я отбилась.
Ах, сердце ёкнуло в груди:
- Ну, что ж, сестрица, заходи.
Вот обогрелась, причесалась
И молодою оказалась.
В гостях она жила пока,
Руном покрылися бока.
Стала Овечка ничего,
Смотрит на мужа моего,
Уж больше не линяет,
Хвостиком виляет.
И мой стареющий баран
Сам оказался не чурбан.
Стал он посылы замечать
И потихоньку отвечать:
Почистил старые рога,
Сильней копытом бьет нога.
Хоть часто бегает в сортир,
Достал с медалями мундир.
Однажды захожу, сидят,
Капусту вместе c ней едят.
Была беседа недолга,
Он гордо выставил рога:
- С тобою страсти я не знал,
Теперь лишь только воспылал.
И чувствую себя бодрей,
По жилам кровь бежит быстрей.
Я говорю тебе: прощай,
Живи, старушка, не скучай.
- У нас же дети и семья,
Да с кем теперь останусь я?
-Дети женаты сами,
Я их оставлю маме…
И мой стареющий дебил
С Овцой на тачке укатил.
За ним я двери заперла,
От горя чуть не умерла,
Не видно горю тому дна,
Но научилась жить одна.
Не знаю как и где гонялся,
Но вот в ворота постучался.
И денег нету ни фига,
И обломал себе рога.
Имел совсем он жалкий вид,
Соперниками что ль побит.
Стоит он головой поник,
Теперь заметно, что старик.
Ему измену я простила
И снова в жизнь свою впустила.
С тех пор он сильно постарел,
И головою посерел.
Переживает шибко
Видно, свои ошибки.
Душа, конечно, молода,
Но нужно помнить про года.