Ждать нам каких-то три года осталось,
Может узнаем, а может быть нет,
Всю правду (какая нежданная радость!
Наконец, с завещания снимут запрет;
Надеюсь, что это не гадость)
О том, чем дышал, как любил поэт,
Может сильно, а может быть малость;
Как унижали, а он в ответ
Страдал, не надеясь на жалость;
Как трудно жил, а другие - нет,
Продолжают жить, упиваясь
Знанием - был в их жизни ГамлЕт,
Пусть умер, но память осталась...
На всё существует всегда ряд причин
И солнце восходит, как должно,
Но если в пути повстречаешь Марин,
То будь с ними ты осторожен.
Марины так любят пиитов спасать,
Что делают жизнь невозможной.
Случайно, но ловко её разрушать,
Их статус обычно -"всё сложно".
Марины давнишних любимых бросают,
Не слишком об этом волнуясь,
Затем сожалеют, себя проклинают,
И замуж выходят менжуясь,
Состарясь, насилуя память и время,
Скрывая морщины муаром,
С апломбом и жаром, ведь это их "бремя",
Напишут свои мемуары.
Похоже иное дело - Марии!
Когда рядом с ними Иосиф
Буквально все Марии -- святые,
Любой подтвердит, если спросишь.
Марии -- награда зрелым мужчинам
Их имя с иврита -- "желанна"
И сразу по нескольким причинам
Не ждут в свою честь осанны.
Мариям останутся только могилы
И скорбь с ними тоже навечно.
Ведь чуда не будет и дни их унылы,
А счастье и жизнь скоротечны.
Каждой Марине свой Владимир,
Каждой Марии - Иосиф,
Высоцкому тесен был этот мир,
И Бродский признанья не просит,
Для понимания сложен кумир,
Остались одни вопросы...