По кромке белой, срезав путь фонарный,
Ворон лишая взлетной полосы,
Наискосок уходит вдаль товарный,
Рисуя дымом черные усы.
На маневровом (ночью – чернокожем),
Застыл подбой из красных обшлагов.
Луны в кружок подтаяло мороженое,
Бродячий пес его слизать готов.
И следом снег, как оспинами меченый,
И нет числа, оглохшим от гудков,
Старинным будкам, где путейцы вечером
Напоминают радостных волхвов.
Флажки-сигналы в их руках, как звезды,
Курится ладан - сигаретный дым,
Положено путейцу быть серьезным,
Усталым и еще немолодым.
Но Рождество на рельсах пишет слитно
«Любовьидым», «любовьипаровоз»,
И весело волхвам, хмельно и сытно,
Как будто Бог дары им преподнес!
Разрезан параллелями стальными
Скрипучий лист заснеженной воды,
Над ним - зимы коротенькое имя
И белый свет звезды.