ЧАРЛЬЗ БУКОВСКИ
У НАС НЕТ ДЕНЕГ, МИЛАЯ, НО У НАС ЕСТЬ ДОЖДЬ
называйте это парниковым эффектом или ещё как-нибудь,
но этот дождь не такой, каким он был прежде.
в особенности, я помню дожди
эпохи депрессии.
тогда не было денег, но дождей было
в изобилии.
это не были дожди всего-то на одну ночь или
день,
это был ДОЖДЬ на 7 дней, 7 ночей,
и в Лос-Анжелесе водоотводы
неспособны были справиться с такой махиной
воды,
и дождь лил КРУПНЫЙ, и
СРЕДНИЙ, и
ПОСТОЯННЫЙ,
и ты СЛЫШАЛ, как он молотил
по крыше и по земле,
он водопадами лился
с крыш,
бывал и ГРАД,
большие КУСКИ ЛЬДА,
бомбящие
разрушающиеся с грохотом различные вещи,
и дождь этот не
ОСТАНАВЛИВАЛСЯ,
а крыши все прохудились -
корыта, кухонные котлы
были залиты полностью;
капало громко,
и все эти ёмкости приходилось опорожнять
снова и
снова.
ливень поднялся до самых бордюров на улицах,
вода шла по газонам, ступенькам,
и ворвалась в дома.
там были швабры и банные полотенца,
а дождь, зачастую, шёл сквозь
туалеты: пузырящийся, бурый, бешеный, завихряющийся,
а все старые автомобили стояли на улицах -
те автомобили, что заводились с трудом и в
солнечный день,
и безработные мужики стояли,
глядя из окон
как эти автомобили гибнут,
словно что-нибудь необычное и живое.
безработные, которым не повезло в это дрянное время,
стали заложниками в своих домах со своими
жёнами и детьми,
домашними питомцами.
животные отказывались выходить на улицу
и оставляли отходы своей жизнедеятельности
в самых разных местах.
безработные мужики сошли с ума,
запертые со
своими некогда красивыми жёнами.
это были ужасные события,
словно уведомления о лишении права выкупа заложенного имущества,
брошенные в почтовый ящик.
дождь и град, банки с фасолью,
хлеб без масла;
жареные яйца, варёные яйца, яйца-
пашот; сэндвичи с арахисовым
маслом и невидимые глазу
цыплята в каждой кастрюле.
мой отец, по крайне мере,
человек нехороший, бил мою мать,
когда шёл дождь.
и тогда я бросился
между ними -
ноги, колени,
вопли,
пока не разнял
их.
"я убью тебя" - закричал я
ему. "ты снова ударил её
и я убью тебя!"
"ты, сукин ты сын -
убирайся отсюда!"
"нет, Генри, ты останешься
со своей матерью."
на осадном положении были все семьи,
но я уверен, что наша семья
претерпела больше кошмара,
чем любая обычная,
а ночью,
как только ты попытался заснуть,
ливень возобновлялся,
и он был в постели,
во мраке,
при наблюдении за луной сквозь
затёртое окно,
так храбро выглядевшей
бОльшую часть дождя.
я думал о Ное и о
Ковчеге,
и казалось, всё
снова явилось.
все мы об этом
думали,
а потом внезапно всё это
кончилось,
и казалось, что это остановилось
навсегда.
между 5 или 6 утра
наступил покой,
но не полная тишина,
потому как отовсюду продолжало
капать,
капать,
капать.
и не было смога,
а в 8 утра
раздался
пылающий жёлтый солнечный свет,
Ван Гог сумасшедше-
жёлтый, ослепительный!
и тогда
водостоки
освободились от водного
натиска,
начали испускать тепло:
МУЧЕНЬЕ!МУЧЕНЬЕ!МУЧЕНЬЕ!
и все поднялись и посмотрели на улицу,
а там все газоны были
всё ещё мокрыми,
зеленее, чем до этого они были
зелены,
а на лужайках
были птицы,
щебечущие как сумасшедшие.
они были голодны
7 дней и 7 ночей,
им надоели ягоды
и они ждали, когда черви
вылезут на поверхность,
наполовину утопшие черви.
птицы склевали их
и сожрали их,
выковырив; там были
чёрные дрозды и воробьи.
чёрные дрозды пытались
прогнать воробьёв,
но воробьи,
обезумевшие от голода,
маленькие и шустрые,
получили то, что они
хотели.
мужчины стояли на крылечках,
куря сигареты.
теперь они знали,
что должны уходить
отсюда,
чтобы искать работу,
которой, возможно,
и не было, надо заводить машины,
что, возможно, не
заведутся,
а некогда красивые
жёны
стояли в ванных комнатах,
расчёсывая свои волосы,
нанося макияж,
пытаясь соединить
прежний мир воедино,
пытаясь забыть эту
страшную грусть, что
охватила их,
соображая, что они могут
собрать на
завтрак,
а по радио
нам сказали, что
школа снова
открыта
и
скоро
я в неё
пойду.
огромные лужи на
улицах,
солнце как новый мир.
я прибыл в свой класс
вовремя.
Миссис Соренсон приветствовала нас
словами: "мы не можем устроить
обычную перемену, земля
слишком мокрая."
"Ой" - большинство ребят
пришли
но мы сделаем нечто особенное на
перерыве." - продолжала она -
"и это будет
забавно!"
итак, мы задались вопросом,
что ж это
будет,
и два часа ожидания
казались нам слишком долгими,
пока миссис Соренсон
пыталась нас научить
её заданию.
я посмотрел на маленьких
девочек, они выглядели такими
хорошенькими, чистенькими и
внимательными,
они сидели тихо и
ровно,
и волосы их были
прекрасны
в калифорнийском
солнечном свете.
звонок на перерыв прозвучал
и все мы ждали
забавы.
и миссис Соренсон сказала нам:
"сейчас вот что мы собираемся сделать -
так это рассказать
друг другу, что мы делали
во время ливня.
мы начнём с первого ряда
и пойдём направо по кругу!
а теперь, Майкл, ты первый!"
что ж, все мы стали рассказывать
наши истории. Майкл начал
и всё это длилось так долго,
а вскоре мы поняли, что
все мы врали, не так, чтоб совсем уж,
но врало большинство, и некоторые из ребят
стали хихикать, а некоторые
из девчонок стали бросать
на них косые взгляды и
миссис Соренсон сказала:
"хорошо! я требую
чуточку тишины!
мне интересно что
вы делали
во время ливня,
даже если и
ничего!"
итак, мы должны были рассказать наши
истории, и это были
те ещё истории.
одна девчонка сказала, что
когда впервые появилась радуга,
она увидела лицо Господа
в самом конце.
только она не сказала, в каком конце.
один мальчик сказал, что он закинул
удочку
из окна
и поймал маленькую
рыбёшку
и скормил её кошке.
соврали почти что
все.
просто правда была
слишком ужасной
и нескромной, чтобы её говорить.
потом прозвенел звонок
и перерыв
закончился.
"спасибо" - сказала миссис
Соренсон.
"всё было очень мило,
а завтра земля
просохнет
и мы попробуем
снова."
большинство мальчишек
обрадовалось
а маленькие девчонки
сидели очень ровно и
тихо,
выглядя столь прекрасными, и
чистенькими, и
внимательными.
их волосы были прекрасны на солнце настолько,
что мир может быть не увидит больше такого.
но
21.12.17
Примечание: в Лос-Анжелесе очень часто стоит смог
We Ain't Got No Money, Honey, But We Got Rain by Charles Bukowski
call it the greenhouse effect or whatever
but it just doesn't rain like it used to.
I particularly remember the rains of the
depression era.
there wasn't any money but there was
plenty of rain.
it wouldn't rain for just a night or
a day,
it would RAIN for 7 days and 7
nights
and in Los Angeles the storm drains
weren't built to carry off taht much
water
and the rain came down THICK and
MEAN and
STEADY
and you HEARD it banging against
the roofs and into the ground
waterfalls of it came down
from roofs
and there was HAIL
big ROCKS OF ICE
bombing
exploding smashing into things
and the rain
just wouldn't
STOP
and all the roofs leaked-
dishpans,
cooking pots
were placed all about;
they dripped loudly
and had to be emptied
again and
again.
the rain came up over the street curbings,
across the lawns, climbed up the steps and
entered the houses.
there were mops and bathroom towels,
and the rain often came up through the
toilets:bubbling, brown, crazy,whirling,
and all the old cars stood in the streets,
cars that had problems starting on a
sunny day,
and the jobless men stood
looking out the windows
at the old machines dying
like living things out there.
the jobless men,
failures in a failing time
were imprisoned in their houses with their
wives and children
and their
pets.
the pets refused to go out
and left their waste in
strange places.
the jobless men went mad
confined with
their once beautiful wives.
there were terrible arguments
as notices of foreclosure
fell into the mailbox.
rain and hail, cans of beans,
bread without butter;fried
eggs, boiled eggs, poached
eggs; peanut butter
sandwiches, and an invisible
chicken in every pot.
my father, never a good man
at best, beat my mother
when it rained
as I threw myself
between them,
the legs, the knees, the
screams
until they
seperated.
"I'll kill you," I screamed
at him. "You hit her again
and I'll kill you!"
"Get that son-of-a-bitching
kid out of here!"
"no, Henry, you stay with
your mother!"
all the households were under
seige but I believe that ours
held more terror than the
average.
and at night
as we attempted to sleep
the rains still came down
and it was in bed
in the dark
watching the moon against
the scarred window
so bravely
holding out
most of the rain,
I thought of Noah and the
Ark
and I thought, it has come
again.
we all thought
that.
and then, at once, it would
stop.
and it always seemed to
stop
around 5 or 6 a.m.,
peaceful then,
but not an exact silence
because things continued to
drip
drip
drip
and there was no smog then
and by 8 a.m.
there was a
blazing yellow sunlight,
Van Gogh yellow-
crazy, blinding!
and then
the roof drains
relieved of the rush of
water
began to expand in the warmth:
PANG!PANG!PANG!
and everybody got up and looked outside
and there were all the lawns
still soaked
greener than green will ever
be
and there were birds
on the lawn
CHIRPING like mad,
they hadn't eaten decently
for 7 days and 7 nights
and they were weary of
berries
and
they waited as the worms
rose to the top,
half drowned worms.
the birds plucked them
up
and gobbled them
down;there were
blackbirds and sparrows.
the blackbirds tried to
drive the sparrows off
but the sparrows,
maddened with hunger,
smaller and quicker,
got their
due.
the men stood on their porches
smoking cigarettes,
now knowing
they'd have to go out
there
to look for that job
that probably wasn't
there, to start that car
that probably wouldn't
start.
and the once beautiful
wives
stood in their bathrooms
combing their hair,
applying makeup,
trying to put their world back
together again,
trying to forget that
awful sadness that
gripped them,
wondering what they could
fix for
breakfast.
and on the radio
we were told that
school was now
open.
and
soon
there I was
on the way to school,
massive puddles in the
street,
the sun like a new
world,
my parents back in that
house,
I arrived at my classroom
on time.
Mrs. Sorenson greeted us
with, "we won't have our
usual recess, the grounds
are too wet."
"AW!" most of the boys
went.
"but we are going to do
something special at
recess," she went on,
"and it will be
fun!"
well, we all wondered
what that would
be
and the two hour wait
seemed a long time
as Mrs.Sorenson
went about
teaching her
lessons.
I looked at the little
girls, they looked so
pretty and clean and
alert,
they sat still and
straight
and their hair was
beautiful
in the California
sunshine.
the the recess bells rang
and we all waited for the
fun.
then Mrs. Sorenson told us:
"now, what we are going to
do is we are going to tell
each other what we did
during the rainstorm!
we'll begin in the front row
and go right around!
now, Michael, you're first!. . ."
well, we all began to tell
our stories, Michael began
and it went on and on,
and soon we realized that
we were all lying, not
exactly lying but mostly
lying and some of the boys
began to snicker and some
of the girls began to give
them dirty looks and
Mrs.Sorenson said,
"all right! I demand a
modicum of silence
here!
I am interested in what
you did
during the rainstorm
even if you
aren't!"
so we had to tell our
stories and they were
stories.
one girl said that
when the rainbow first
came
she saw God's face
at the end of it.
only she didn't say which end.
one boy said he stuck
his fishing pole
out the window
and caught a little
fish
and fed it to his
cat.
almost everybody told
a lie.
the truth was just
too awful and
embarassing to tell.
then the bell rang
and recess was
over.
"thank you," said Mrs.
Sorenson, "that was very
nice.
and tomorrow the grounds
will be dry
and we will put them
to use
again."
most of the boys
cheered
and the little girls
sat very straight and
still,
looking so pretty and
clean and
alert,
their hair beautiful in a sunshine that
the world might never see
again.
and