Слезы декабря

               
                Новелла

                Середина декабря, а снега еще нет, и уже часов в пять  вечера на улице сплошная темень. Декабрь долго собирался и, наконец, решил побелить землю, однако первая проба не удалась.
           Под вечер мелкий снежок, словно мельчайший бекасинник, покусывал  землю, а позже пошел уже крупный, хлопьями, правда, мокрый. И все было бы хорошо, но к обеду снег стал таять на глазах. Первыми почернели тротуары от частых ног, спешащих на работу, а потом и автодороги и непонятно кого было больше: пеших или автомобилистов. И побежали по ним ручьи, благо все условия имелись. Дороги в обоих направлениях спускались на пару километров плавно вниз. Снег таял, образуя не ручьи, а отдельные лужицы, которые одна за другой с примерно равным интервалом бежали вниз. Но эти лужицы имели форму парабол, вершины которых, по-моему, бежали в незначительных углублениях в асфальте, проделанные колесами автомашин, словно по фарватеру реки, отчего и скорость воды в этих местах была больше, и, как результат, получались вершины парабол. Правые и левые ветви, которых бежали по горизонтальному асфальту  медленнее. В итоге и получалась парабола - лужица, похожая одновременно и  на английскую букву U. Проезжающие машины часто  рассекали их. Но они тут же восстанавливались и бежали снова.               
                «Видно к вечеру совсем сойдет», - мне и не жаль было снега, просто представил, как неприятно ходить по жиже, а утром, после морозца, по ледяной корке.  «Первый блин комом», - пронеслось в голове.- Хотя мог и до весны лечь, земля то пропитана дождями». Между тем лужицы-параболы бежали, изредка нагоняя друг - друга и сливались, что, на мой взгляд, прибавляло им скорости. Они бежали вниз к Оке. «А ведь это плачет декабрь слезами-параболами!»
                Я присел на лавку, расположенную на эспланаде* и еще долго просто смотрел на бегущую воду. Как-то само по себе пришло сравнение и я подытожил: вот декабрь даже заплакал от первой неудачи, как  плачет ребенок, когда у него что-то не получается или чем-то обижен, но не так сильно, когда слезы текут ручьем. Он обижен ровно настолько, что нужно плакать, и слезы катятся  долго по милой мордашке крупными каплями, но, не сливаясь, а разрознено. И вдруг все это смазывается одним движением  ручонок. Конечно, и ребенок научиться реветь, когда что-то захочет выпросить, да и декабрь уже не дождем и мокрым снегом, а миллиардами  чистых звездочек и небольшим морозцем порадует к Новому году. Всему свое время. И запахнет апельсинами, чистотой  и свежестью.

* -  широкая улица с аллеями посередине.               
                Виктор Попов