Неважно что в той половине стакана,
так как в этой его половине
танцует парус, окрашенный алым
огнем адовым или штилем синим.
Спектр настроений тасуют грани,
бликами ловко жонглируют,
парус вечерней зарею раня
или завороженным пунктиром
перистых облаков врачуя.
В этой половине стакана парус,
вглядитесь, танцует чудо,
а в той половине.. мембрана порвалась,
прорвались бури, бурлят, бунтарят,
кроме себя никого не слышат.
Парусник тонет жертвой аварии
от перенапряжения мышц
капризной стихии, в оттенках пасмурных
не терпящей примеси белил и охры,
ну, разве, чтоб страху нагнать красным,
кровавым раскатом, грохотом.
Горькая правда не горше кривды,
а половина равна половине,
и за границу стекла не выйдет
море-лезонский балет
не присно, не ныне.
Компромисс восстановит мембрану
на время до новой встряски.
Пригубить не выйдет из полстакана
только затишья или
только разнузданной пляски.
В этом и есть уязвимая истина,
исполняющая адажио в театре теней,
среди присно танцующих призраков
кладбища крошечных кораблей.
2017