Стоял декабрь. Козерог
глазел на отнятые ясли.
Сопел новорождённый бог,
по-детски излучая счастье.
На языке чужом волхвы
о чём-то шумно говорили,
дразнили запахом халвы,
кладя дары у ног Марии.
Густой вытаптывая снег,
заботы плотничьи забросив,
сквозь частоту моргавших век
звезду высматривал Иосиф.
Лучиной хрустнула лоза,
и стало тихо очень-очень,
когда Иисус, открыв глаза,
промолвил долгим взглядом: Отче...
И презирая статус-кво,
навек времён меняя поступь,
мир обнимало Рождество,
деля его на до и после.