На Профсоюзке были "Промтовары",
Соседка наша тётя Валя - продавец.
Одежда, обувь, стройматериалы,
Галантерея и игрушки, наконец.
Зашли купить... Не помню что. Резинки?
И мама "зацепила тётю языком".
А у меня из глаз ползли слезинки,
Хоть я их прятала и тёрла кулаком.
"Ты, дочь, чего?". Я горестно молчала.
Мне только бы вовсю сейчас не зареветь.
И дома - то же. Два часа пыталась
Встревоженная мама суть уразуметь.
Вдруг села на диван. Спросила: "Кукла?"
Кивнула я тут, молча в спальню убежав,
От слабости своей мне стало жутко,
Завыла я, к лицу подушку, что есть сил, прижав.
Мне было шесть. Доходы наши знала.
И знала, что в обносках ходит старший брат.
"Двенадцать пятьдесят" цена стояла
Под куклой на прилавке два часа назад.
Щелчок замка... Куда-то мама вышла.
Ну, можно плакать - я теперь была одна.
Ой. На балконе голос мамы слышно.
И слышно, что соседка снизу в долг дала.
От горечи и плакать расхотелось.
Нам лишь бы снова выжить... Куклы на уме?
Но вот в прихожей дверь опять открылась...
С большой коробкой мама... "Это, дочь, тебе".
...Кругом сейчас всё "Монстер хай" да "Барби".
Не стало Кать да Маш средь кукол, нет Анют.
Чего вот только нужно - нет в ломбарде.
На Профсоюзке этого не продают.