Донашивая тело,
опустошаю душу,
чтоб легче отлетела
от брошенного тела.
Беречь её от тлена,
от скверны и порока –
изрядная морока,
в которой мало прока,
одна лишь маята:
она и так бессмертна,
она и так чиста.
Ей хочется, бедняге,
безудержной отваги –
стихами на бумаге
себя излить… Увы,
она их не напишет,
поскольку прыгнуть выше
не сможет головы.
Казалось бы, какое
душе до тела дело?
Тем более такого…
Другая б улетела.
А эта вот не хочет.
Над нею ангел кружит,
зовёт с собою: - Ну же,
да брось ты это тело,
оно тебя порочит.
Душа не отвечает,
пустеет и дичает…
Она за время плена
в телесной оболочке,
как смертник в одиночке,
мечтает об отсрочке.
И ждет, когда сама
развалится тюрьма.