Шатался ветер, окна били склянки,
Толпился свет под гибким фонарем.
В цветном кафе для юной куртизанки
Порхал смычек надмирным бунтарем…
Скрипач играл и, обретая лица,
Пылал мотив стране обид вокруг.
Она – впервые сон-императрица,
А он – венец ее заглавных мук.
Идут года и, прошлое прощая,
Меняют золото на медяки…
Она спилась в приюте попрошаек,
Ему сломали пальцы за долги.
***
Года идут, а ветер в снах заката
Свой неизменный назидал диктант.
На площади часовенки-цуката
Собрал толпу мальчишка музыкант.
Смычок его – душа: вздохнет и… тонет,
Впрямь, ангел наши милует сердца!
Его лицо светло, как на иконе,
Напоминало мукою отца…
Растрёпа-ветер, норовом паяца,
Докучливой влюбленностью щенка,
Глотал слова, отыскивал брататься,
И скрипку воевал у паренька.
Теперь он – Музыкант, без лжи и лести.
Прославленный светило, но воскрес.
Откуда знаю? – Выросли мы вместе,
Да вместе как-то падали с небес…
Туман осенних сумерек – ладошка
Хандры подлунной огненной души,
Под вечер года, нагадай нам то, что
Случится здесь, в израненной глуши…