Штабс-капитан Бестужев
поел фламандских кружев.
А полковник Муравьёв
наглотался *y*в,
тем самым графиня Апраксина
ими была спасена.
И спокойно в ночи протекал
мирный Введенский канал.
Ядра втыкались со свистом
в германскую радиолу,
пошёл Николай на приступ
глаза опустивши долу.
Затеявшие крамолу
между "клико" и вистом
плакали декабристы,
на радость жиду и монголу.
Звенели клинки лукаво,
позади была переправа.
Предчувствуя радость субботы
и дивиденды победы
притихли балтийские шпроты
близ птицефермы Леды.
Знаки сложились в узор
исчез александровский хор.
Раскручивался календарь,
скупали китайцы янтарь.
После, царь грустно икал
и блевал в пересохший Байкал.
В ночи орали коты Ювачёва,
но молчал напильник драчёвый.
Так бездарно и зря
прошло тридцатое декабря.