Я выберу другое измеренье,
когда стихи закончатся во мне, –
с тахтой и мятным взваром от мигрени,
с винтажными часами на стене.
И, больше не лелея, не мусоля,
не чувствуя шершавости на слух,
я стану отпускать слова на волю,
как будто одуванчиковый пух.
Я буду, слыша запах луж и хвои,
дышать сегодня, не вдыхая впрок,
и жить, и видеть просто и без боли,
без аритмии выверенных строк.
И, если будет мне дана свобода,
дарованы покой и пустота,
я выберу другое время года –
тугое, перезрелое, и там
я буду жить у августа на страже,
хотя дожди уже предрешены,
и рисовать лиловые пейзажи,
оспаривая цвет у тишины.