Лет улетевших паутина,
Нам, как послание Оттуда.
В морщинках старческих картины.
И мы глядим на это чудо.
В высоких залах галереи,
Обласканные знатным людом,
Картины царствуют бравурно.
Стихи ж лежат в столах под спудом,
Ждя участи Джордано Бруно,
Иль отреченья Галилея.
Красивы, трепетны, нежны,
В мятежных снах сомкнули веки,
Стихи забыты, не нужны
В дородном двадцать первом веке.
И человек, в наш век заблудший,
Не хочет выслушать, дождаться.
Век двадцать первый душит души.
Век хочет зреть и наслаждаться!
В великолепном бесполезии
Стихи пылятся, ждут, пророчат,
Когда для Золушки-Поэзии
Часы пробьют двенадцать ночи.