Вначале была стена. Свежо предание.
Я думала: вот она – твоя внутренняя Швамбрания,
Германия ли, Монголия.
И прочие фантасмагории.
Боль моя загрудинная, и боль подвздошная.
Ты смотрел издали, как я (баба в кокошнике)
Разбираю сооружение.
Безучастный аки демон у скал – без движения.
И когда я отбросила прочь последний камень,
Опустилась ночь между нами,
Что стекло густое непроницаемое.
Приложила ладони – тает.
Как оно истаяло до капли
Протянулся между нами плат. И
Ты стоишь теперь за ним изваянием –
Раб своего внутреннего изгнания.
Но я слышу твоё сердце.
Мученики мои, страстотерпцы!
Поможите, кто чем может...
Ощущаю дыхание кожей.
Сквозь полога серпянку
Различаю три родинки под твоей скулой
И в канве его малую отметину –
Бескровную ранку.
Червоточину в ткани зыбкой.
Тяну за нитку.
Распускаю плат – петелька за петелькой.