Позволь мне быть не твоей хотя бы сегодня,
Забыть о тебе, в два счёта переключиться.
В нынешние дни любить стало как-то немодно:
Влюблённость – вот алкоголь, существует, чтобы забыться.
Любить кого-то с чёрной душой и глаженными чёрными брюками,
Без единой складки, такие ровные,
Что руки мне
Заламывать придётся: до того гадкие.
С белой рубашкой. Напущенные пижоны.
С убранными волосами по давно минувшей моде.
Они не ищут девушек, чтобы в жёны,
А так: «Я люблю же тебя», «ну, вроде».
Лакированные ботинки недорогие, но дорого.
На солнце всё выглядит слишком красиво и празднично.
И тёплые руки, чтобы, когда холодно,
Не обнимали, а обманывали по-мужски загадочно.
Или эта ухмылка – что-то между улыбкой и горечью,
Когда не знает, как вести себя в моём обществе.
Без морали, но с принципом: я по совести
Не умею делать, делаю, что положено.
Дорогие вещи и ко мне снисхождение,
Без подарков и пафоса, просто чтобы запудрить голову.
Говорят, они заводят таких всего-навсего от безделия,
В крайнем случае, расплачиваются каким-нибудь жёлтым золотом.
Или нерях. Как жёваные листы бумаги,
Выплюнутые в этот мир каким-то отпетым хулиганом.
Жалость к ним сравнима с жалостью к собаке,
И общество их гнобит, и я прикрываюсь таким обманом.
В очках с толстой оправой и слишком высоким поясом.
Умный не по годам – всё время сидит в интернете.
С каким-то детским, несформировавшимся, не мужским голосом.
С хилым здоровьем. Таким хилым, что удивительно, как живёт на свете.
Или вот нормальный парень. Живёт на квартире с матерью.
Обычная бытовуха: огонь, плита, утюги, кастрюли…
Слушает винил, смотрит кино, но с падалью
Сравнивает весь мир, словно виноват не он в себе, а другие люди.
Вечные срывы, передозы, выпивка, драки…
С таким хотя бы обеспечена мне истерика.
От такого обычно сложнее уйти, чем от хозяина собаке:
В воскресение ссора и примирение – до понедельника.
От бессилия я иду по лезвию крайности.
Как там, на этой бессмысленной свободе?
Я привыкла вдавливать раны по неприятности,
Но позволь мне быть не твоей хотя бы сегодня.
11.05.14