Мы выросли из клуба "двадцать семь".
Мы научились умирать, но не совсем.
Совсем не так, как мог Кобейн и Джонс.
Я скоро буду в клубе бывших жён.
Считая сны, аккорды, поезда
До двадцати восьми, горит Звезда
Как Виктор Цой, уехавший в закат,
Как Башлачев, летящий из окна.
Сказал мне кто-то - бейся, дотерпи,
Рождение себя уже в пути,
Не станет хуже, всё произошло,
Наждачка обратится в тонкий шёлк,
Раскрутится петля, осядет яд,
И под окном с полотнами стоят,
И лезвия затупятся у бритв,
И газ во всём подъезде перекрыт.
...Но пламя здесь, присущее нам всем.
Мы уходили часто в двадцать семь,
Самих себя сжигая без огня.
Клуб "двойка-бесконечность"
Ждёт меня.