Ах, мама, милая, родная,
Сними печаль с лица и спрячь:
Твоя судьба в преддверьи рая
У всех живущих выжмет плачь.
Ей буду я святым возницей,
Хранитель дней твоих скупых.
Не думай о сырой гробнице,
Не утомляй морщин седых.
Припомни лучше, как ходили
Мы на рассветах росы пить,
Мои рученьки не умели
С тобою ношу поделить.
Я был тогда такой повеса…
Ленив, беспечен, не плечист,
Качался в колыбели на подвесах,
Сосал глазами ветра свист.
Зато потом подрос немного,
Хлебнул рассол полей сухих
И часто в горсточке с отходов
Нес колосков тебе ржаных.
А помнишь первый блин проталин,
Капель сосулек под окном,
Как мы до ночи у завалин
Апрель топтали босиком...
Плывут из синей дымки дали,
И ночь, и блики, что тогда
По стенке сказочно плясали
Под стон печи и сон кота.
Ах, мама, милая, родная!
Как много лет прошло с тех пор.
Твои сединки прибывают…
Я их приму, коль стихнет двор.
(Умерла в 1981 г.)