Что, Цирцея, опять напилась моей жгучей и сладкой, пьянящей крови?
Ненасытная, новой страсти опять предалась под чарующий шум прибоя?
Пей, родная, во мне восемь тонн, благодатной этой живящей влаги,
Я родился и вырос большим китом, и служу тебе только ради
Тех минут, когда песнь моя защекочет твое неземное ухо,
Засмеешься, улыбку свою даря лишь за то, что опять отступает скука,
Что Словами опять опоили плоть и сейчас она жаждет иного звука!
А теперь полумертвою тушей опять лежу
На песке, только легкими всеми к воде взываю,
Омочи, напои, унеси к себе, там где рыба живет живая.
Снова песни прекрасные дай мне петь для услады твоей, о моя Цирцея,
Приплыву к тебе вновь я большим китом, снова слух неземной твой взлелею
Песней, какой я умею петь под покровом воды и солнца,
Только здесь мне не дай умереть, не увидев родного донца.
Здесь для каждого я лишь большой кусок очень ценной и редкой плоти,
И уже подступают с большим ножом, очень рады они охоте.
Дай мне силы от них уплыть, я еще послужу тебе, царица,
Как служил Аполлону, твоему отцу, дай мне только воды напиться.
Сколько песен уже я спел, обращенных к нему из манящей бездны,
Сколько жизнью своей рисковал, чтоб ему быть всегда полезным,
Но пожрал он, как Кронос, детей своих,
Это, видно, в крови, как инстинкты трона,
Поглощать певцов морей, Земли, словно рыб своего планктона.
Это страсть ведь у всех богов в крови, не минует и нас эта злая участь,
И молю иногда лишь: "Не погуби!"- иногда лишь молю: " Не мучай!"
Только мне вот Иону пришлось отпустить, ведь молитва его возымела действо,
Только я вот не зрю твоих добрых путей, а везде, лишь, царица, твои злодейства.
Скольких ты моряков, тебе верных, уже на потеху себе в свиней превратила?
Скольких ждет еще злой удел и твоя колдовская сила?
А пока бездыханный почти лежу, видно, скоро уже окажусь на блюде,
Но пока еще мыслью своей дышу, неотступно молюсь о Чуде.
Видно, так уж Создатель замыслил нас, опоенных нектаром надежды,
Без него , видно, нам суждено пропасть и не стать уж такими, как прежде.
Говорят, что с небес, уже очень давно,
Опустилась на мир этот Благая книга,
Если нужно , я стану опять китом,
На котором покоится Лира.