В их тесный круг, что не предполагает
ни образа, ни завалящей рифмы,
ничем не защищённая, нагая
войдёт она, ломая алгоритмы.
Она смутит, она обеспокоит
бесстыжим отрицанием неволи.
Угрюмое заденет за живое
ещё не насмерть, но уже до боли.
И ранее, чем распалённый воздух
затянется материей на стыках,
она уйдёт, роняя с неба звёзды.
По-прежнему чиста и златолика.