если б каждого,
кто мнит себя поэтом,
забросило случайно
на другую планету,
то планета стала бы Землей поэтов.
но образца эдак много- и многотысячелетнего.
с их неотесанной слоновостью,
слоновой костью выложенной
башней
стали бы поэты страшным
обелиском важности
ваших стилевых пространностей.
пространства в ней хватило бы
и на кипящие котлы
корпоративников,
и на продажности ярлык
всех нацепивших
женоненавистников.
жерло не на вид отстой,
а тем, что кроется внутри.
знали б Пушкин, Миша
Лермонтов и Цой,
Тютчев, Афанасий Фет,
Анненский и Блок,
чем чревато задать планку,
слив лже-ватой на помои
предыдущих и грядущих
тщетность и бессмыслицу,
слагаемые в стих...
теперь поэт – клеймо, но нет
такого средства, чтоб как клей «Момент»
всем говорящим, но немым,
заклеить рты.
чтоб
пишущим безруким –
всем могилу взрыть.
все гении навзрыд,
навскидку дать вам скидку
на "долгих", "плодовитых",
"творческих", "не битых"
лет работы. и не быть им,
самозваным всем поэтам,
лестницею витой
для читателя в Олимп
и
удовольствия обитель.
не добыть им
прометеевы огни.
правда, вы там не одни.
вас полчища и орды.
вас армады, легионы.
легок оных путь
на гору.
ты попробуй-ка их скинь,
но, будучи в дороге, сгинь –
и помянут лишь инакомыслящим.
один в поле не воин, говорят,
но с кем брататься?
коли всяк здесь одиночкой скроен,
строй из странных брать с собой и драться?
братцы, страстно в схватке драть всех,
как коты котов на свалке! вязко
ножу в едва добытом сыром мясе.
так что теперь: сдаваться, так и не вкусив успех? и
зря ковали нам, выходит, всем доспехи?
спешен я. да без коня был.
грешен я. да грех отца ныл.
отца того, что породил,
не сотворив еще и не придумав.
но мне противней общества того,
что прячет смыслов кучу под замок
и к ним искусства затесавшуюся
часть в квадраты,
нет и ничего
не будет.