Маньяк

 
Век считала бабка Маша,
Что её нет в мире краше
И умнее тоже нет!
Но испортил всё сосед.
Дело было в понедельник, –
День тяжёлый, день-бездельник, -
Значит, надо отдыхать,
А не пО дому «пахать».
А сосед у бабки Маши,
Пол Стаканыч или Паша,
Тот и вовсе не «пахал», -
Только знал, что отдыхал!
В этот день, поддав немножко,
Он сказал:
                -Ты, Кочерёжка,
Долго будешь к нам ходить,
В доме сплетни разводить? –
Ходит тута, черти носят,
Лезет всюду, где не просят,
Ну-ка-ся, вертай назад,
А не то – влеплю под зад!
Руки мазать неохота,
Я б табе отбил охоту,
Рот поганый открывать,
И повсюду нос совать,
По дворам ко всем ходить,
И брехнёю изводить!
Видно,  в жизни правды нет! -
Бабка тут ему в ответ:
-У твоей милашки Дашки,
Не на много толще ляжки!
Так, что можешь не корить,
И брехню не говорить!
Ишь, ты! Выпьет пива бочку,
Проведёт с залёткой ночку,-
Лишь пропели петухи,
И  - понёс домой грехи!
И ещё  - не раз видала:
Обошлось чтоб  без скандала, –
От подруги – словно вор,
Да и ляжет под забор,
Будто там проспал всю ночь!
Утром жинка или дочь,
Насуют ему в бока,
Да и тянут дурака!
-Замолчи! Клянусь я богом,
Ты уткнёшься в землю рогом!
За грехи иди молись! –
Ну, на том и разошлись!
Обозлилась бабка люто:
Ишь, поганец, брешет тута! –
Дюже к сердцу приняла, –
Аж тоска её взяла!
Стало  так себя ей жаль!
Тут ещё одна печаль:
Обещался дед Тарас,
Что пришлёт сватов на Спас!
Спас прошёл – и где сваты?
Нет сватов – одни мечты!
Рассердилась невозможно! –
Разве так-то делать можно?
Обещал – а до се нет! –
До чего брехливый дед! –
Юбку новую надела –
Сколько быть той не у дела?
И пошла «мозги вправлять», -
Хватит уж хвостом вилять!
…Дед Тарас достойно встретил, –
Самогончиком приветил,
На закуску – огурец! –
Всё, как надо! Молодец!
Пили с дедом в этот вечер
За здоровье и за встречу,
И… допили бутылёк! –
А домой-то путь далёк.
Позже, в честь конца попойки,
Звал Тарас её «до койки»,
А она ему в ответ:
                -Нет!
Присылай сватов мне, дед!
Чтобы завтра ж были сваты!
А пока – пойду до хаты! -
И пошла. Через лесок,
По кустам – наискосок!
Время позднее. Смеркалось.
А покуда добиралась,
И совсем взошла луна.
Темень – жуть! Она – одна!
Из-под каждого куста –
Тем-но-та-а-а!
Хрусты, вздохи, свисты, пенье! –
Хмель слетел в одно мгновенье!
- Вурдалаки! Черти! Бесы!
Лучше б трактом, а не лесом…
«Чур, меня!» и «Свят-свят-свят!» -
Говорила всё подряд!
Что пошла – сама не рада!
Вдруг…удар в районе зада!
И…кто-то с тропки поволок,
Оторвав от юбки клок!!! –
Сердце выпрыгнуло в пятки!
Припустила без оглядки,
Через рощу – напрямик,
С визга перейдя на крик!!!
И неслась она, бедняжка,
На ходу вздыхая тяжко,
И отплясывали чётко
Зубы дробную чечётку!
Вот родимое село, –
Чуть от сердца отлегло!
Забежала в коридор,
Лишь схватилась за топор, -
Вот он Паша – горе наше!
- Что случилось, тётка Маша?
Ты чего орёшь, Маняк?
- Караул! Спаси! Маньяк!!!
А-а-а!
- Сейчас орёшь чего же? –
Оботри хошь сопли с рожи
Ды  всё толком расскажи,
А потом уж и визжи!
- Ох! Напоролась на маньяка! -
Тут пришёл козёл-гуляка
И забился в уголок, –
А на роге юбки клок!
-…Н-да! Однако, же ты лихо!  -
В коридоре стало тихо,
Слышно, как летают мухи,
Так жужжат, что свербит в ухе!
С ликом, полным покаянья,
Бабка, словно изваянье,
Онемев, стоит в тиши –
Хоть портрет с неё пиши!
Словно, перед образами –
Только лупает глазами!
А сосед ей:
                - Что, Маняк,
Не догнал тебя Маньяк?


      1994 год.