Убитый зимней ночью на мосту,
Он не успел заметить выстрел в спину,
Но оказался через пустоту
Перенесённым к земляному тыну
В иной, нечернозёмной полосе:
Горит на лбу верёвка шрамом алым,
На языке – трава, вкуснее всех
Возможных слов,- и тех, что прежде знал он,
И тех, что неизвестный человек
Теперь над головой его бормочет:
Пускай невнятен странный диалект,
Зато понятен общий смысл пророчеств.
Сей жребий от него не отведёт
Ни смерти, ни предвосхищенья чуда.
И он бежит назад, потом вперёд.
Потом летит... Куда летит? Откуда?